ТОП просматриваемых книг сайта:
Радость моя. Ирина Лапшина
Читать онлайн.Когда родила Вовку, а Вовкин отец её бросил, Галька сменила квартиру вместе с городом. Загнала сундук снова в угол и стала тянуть бурлацкую лямку из угрюмых однотипных дней, щедро поливая их водкой. Так она обмывала свою несостоявшуюся семейную жизнь.
И вот когда сундук сменил своё четвёртое место жительства, Галька решила-таки его открыть.
Внутри лежали бабкины старинные одежда и обувь, переложенные мешочками с нафталином, шали и платки, накидки на подушки, ленты, пуговицы, отрезы ситца и тика, лисьи воротники, кроличьи шкурки и даже девичья бабкина коса.
В отдельной нарядной тряпице, аккуратно обёрнутое и перевязанное бечёвкой, лежало что-то жёсткое и прямоугольное. Галька развязала шнурок, стянула ткань и застыла, сидя на коленях. Внутри, мерцая тёмным, лоснящимся ликом, находилась старая икона, написанная на дереве. С образа на Галю пристально и глубоко смотрел тот самый старик, что приходил к ней во сне. Он прижимал к груди правую руку, то ли кланяясь пространству, то ли сгибаясь под его тяжестью, а по бокам от его узорчатого нимба читалась надпись:
«Св. Прп. Серафимѣ Саровский Чƴдтв».
Окно
Вместе с распадом Союза в молодую и непуганую Россию завезли много соблазнительных идей о свободной любви при отсутствии всяких обязательств. Лена быстро поддалась этому очарованию, да и как не поддаться, когда рядом был Славик – развязный, смелый, щедрый на комплименты. Её изголодавшееся по ласке сердце не выдержало натиска и без раздумий сдало тело Лены в полное распоряжение Славки.
Недели через три она поняла, что беременна.
Уже не ленинградская, а по-новому – питерская зима и постсоветская действительность были жестоки к молодым незамужним залёточкам. Ни денег, ни профессии у Лены не было, поэтому дорога её неродившемуся ребёнку была одна: абортарий.
Накануне Рождества, отупев от новогодних скандалов своих вечно пьяных родителей, она сидела в женской консультации с незрелой решительностью положить конец едва начавшейся внутри неё жизни.
Тётка Шура, крупногабаритная санитарка лет шестидесяти, окинув её опытным взглядом, громыхнула железной шваброй в ведре с инвентарным номером и присела рядом. Вытерла руки об застиранный служебный халат.
– Срок-то какой?
Лена вскинула на неё опухшие от слёз глаза.
– Срок, спрашиваю, какой.
– Месяц. Наверное.
– Ну, время ещё есть. Успеешь. А сейчас не ходи – мой тебе совет.
– Почему?
– Пьяные тут все они, от Нового года ещё не очухались. Напортачат тебе там ещё чего, прастигоспади, потом уже ребёночка-то захочешь, а не сможешь.
Лена смотрела на тётку и почти не моргала. Слова