LITMIR.BIZ

Скачать книгу

распрямил складки на первосвященнической мантии и перевёл усталый взгляд с Близнецов на Козерога. Где-то в холодной Москве проводился балет на льду под свежие напитки, пока он изнывал тут на руинах у солёного моря. Прав был Фет в свœй ненависти к мёртвому Риму – так и будущий Ниреев ненавидел Новый Карфаген.

      Прапрадед Маймонида и некто с фамилией Кастро хотели пойти с ним на сделку по случаю переводов некоторых историй из Талмуда на вестготский, но Нарайя отказался из-за этой изнывающей жары. Он выпил вина и прилёг на траву за синагогой. Местный гробовщик недавно выбил ему зуб лопатой, и теперь эта пустота постоянно болела. Боль была неоправданной. Нарайя не подсовывал страницы Пятикнижия под лиф гробовщиковой дочери Клары, но это его не сильно заботило сейчас. Он больше проклинал жару и переживал за безопасность зарытых пупков, поскольку высшие неизвестные, эти животные в глазах Нарайи, могли похитить их в любой момент. Этот brotherhood апостолов и его мотивы были непонятны для Нарайи, тогда как гнев гробовщика за собственную дочь он понимал и даже уважал – он знал, что недавно гробовщик встретил предателя-бербера, подставившего его на войне, и долго не мог решить, убить бербера или оставить жить, и пока решал, предатель нечаянно вывалился через подоконник на садовую ограду, и гробовщик так и не взглянул наружу, не узнал, попал ли он на колышки и был ли он наказан за предательство, или попал на соль, обильно сюда завезённую, и был ли он прощён таким солёным падением – он просто ушёл, не глядя. Такая стойкость пригодилась бы Орфею или Лотовой жене, но увы… А бербер, кстати, выжил. Была бы и в наши времена вместо асфальта соль этот злодей, как его, Салин, главный милитант, тоже бы выжил, но тут уж не увы… Вскоре, когда арабы окончательно разбили вестготов, бербер устроился работать резчиком, и работал хорошо, но недолго, т. к. Нарайя убил его за арабскую вязь иврита, так же, как убил и гробовщика за выбитый зуб, который, едва спáла жара, стал ему важен, а заодно и свел с ума головокружением гробовщикову дочь Клару, предварительно отрезав ей торчащий пуп. Нарайя торжествовал, но замер в ужасе, когда, перепутав дерево, встретил в отдалении их. Высшие неизвестные, животные, brotherhood, четвёртая группа апостолов, по счастью для него, нашли под худой и изящной берёзой пятый стул вместо пупков и, как один, сели на него и в ожидании Армагеддона, сопровождающегося музыкой, схожей в своей драме с Krönungsmesse Моцарта, как один, стали поедать хлебá из корзины апостола Филиппа. Распад и разъединение в этот iron day попытался внести один только старый апостол Трофим из Арля, пятьдесят девятый из семидесяти муравьёв, борода которого, подобно его деяниям и боям железных гигантов, тянулась от Рима вплоть до Сатурна, чёрной планеты, а из проседи этой бороды моя Ирина Богословская сделала себе фланелевую рубашку и, наплевав на прежний классический стиль в одежде, стала ходить в одной ей по своей квартире между Курганом и Цирком и, напевая «Malade», подставлять свои холодные колени в форме лбов Козерога

Скачать книгу