LITMIR.BIZ

Скачать книгу

она ладная, красивая, «двадцатидвухлетняя»! Ей вслед подхрипывает дед Егор: «Мы Ивано́вы!» И, бросив под ноги будто в подстилок горестные архипелаговы годочки (дед четырежды сидел при Сталине), вышагивает гоголем за тетушкой. Сверкает дедов яловый сапожок. «Мы, Ивановы, завсегда в строю!» – хорохорится старик, перестукивая каблуками собственную погибель – сердечную аритмию. О том, что дед Егор болел пороком сердца, болел давно и трудно, я узнал год спустя, на похоронах. Матушка его Степанида Оглаевна вручила мне те самые сапоги со словами: «Как врастешь в них – носи и помни деда. Очень любил он людей, особливо тебя, Боречка…»

      * * *

      – Вот и все, – вздыхает мама, помогая мне сложить праздничный стол в обыкновенную столешницу овальной формы, – замучили они тебя?

      – Да уж…

      Скажу ответственно, играть на протяжении четырех часов попеременно Барыню, Цыганочку и Чардыш – дело нелегкое. Одна Барыня чего сто́ит – пальцы молотят по клавишам, как град по оконным отливам. Отыграл Барыню, требуют Цыганочку да непременно с выходом. Что тут скажешь? Снова вжимаю пальцы в клавиши аккордеона и… цыганская мелодия, подобно вырвавшейся из загона кобылице, цокая терциями по влажным мшистым валунам, уносится в степь, оставляя за собой рыхлую, как пашня, смоляную дорожку…

      * * *

      – Праздник закончился, – повторяет мама, снимая передник.

      Я смотрю на нее, усталую, немного растерянную и думаю: «Как странно! Столько было планов, надежд, труда, и все это – пшик только потому, что в календаре закончилось праздничное число? Выходит, целую неделю мы с мамой готовились не к будущему, но к прошлому. Меня завтра ждет школа, уроки, а маму – долги и чужие мысли по телевизору…

      Через много лет мне открылось другое понимание слова «праздник». Праздник не на потребу или для увеселения, но как духовное событие, как торжество добра над злом. Оказалось, что такому празднику не нужны внешние события, он, как дух, дышит, где хочет, и всегда с теми, кто в нем нуждается – праздник-уте́шитель. Я понял значение фразы: «Вы можете меня убить, надругаться над памятью обо мне, но вы не можете причинить мне зла». Отнять праздник, который всегда со мной, невозможно. Не о таком ли празднике писал старина Хэм, когда обнаружил потерянные в Париже чемоданы?

      И еще. Во всяком русском иконостасе есть, так называемый, Праздничный ряд. Один из его центральных сюжетов – праздник Распятия Христова. Согласитесь, странно: как можно называть праздником столь ужасное событие? Оказывается, можно. Без Распятия не было бы Воскресения, а без Воскресения Христова – возможности человеческого спасения. Выходит, праздник – это ступенька в будущее, некая высота, на которую надо суметь подняться, удержаться и продолжить восхождение, ведь впереди еще столько праздников!

      Мы же ведем себя подобно кобылице. Ломаем преграды, мчимся в ночное, а под утро (праздник закончился) с повинной головой возвращаемся в табун, чтобы состариться

Скачать книгу