LITMIR.BIZ

      …Опять прошло почти день в день три года.

      Мне, уже штурману с дипломом, повезло. Мы шли с океанского промысла, от дальних островов, с хорошей, удачной рыбалки. Улов был богатым, команда уверенно считала будущие деньги. Дома меня ждала жена, через месяц у нас должен был родиться сын, обязательно сын!

      Мы проходили у чужих берегов, прощались с незнакомыми птицами, спокойно и ровно отталкивались по-рабочему грязными бортами от крупной океанской зыби. Матросы на ходу красили надстройки, трюма, грузовые стрелы. Рулевые скучали. По два-три дня им приходилось держать один и тот же курс, не наблюдая никаких изменений на лице океана, не обсуждая никаких впечатлений. Но рейс был действительно замечательным, злиться и ругаться в последние дни перед возвращением домой было бы глупо, поэтому общее настроение отличалось благодушием.

      Сам по себе сложился ритуал послеобеденных разговоров в рулевой рубке. Приходили старший механик, радист, кто-нибудь из немногочисленных попутчиков-пассажиров, матросы понахальней. Разговоры вели о многом, начинать могли с любой темы, но незаметно и неизменно переходили на предвкушение близкого дома.

      Я приучил всех гостей, что на моих вахтах они могут отвлекать меня только с позиций хорошей морской практики. Все они располагались у иллюминаторов так, что помимо своей воли оглядывали океан…

      Однажды днём наползла душная дымка. Солнце не спряталось, а превратилось в мутное неконкретное пятно. Пряно и тяжело запахло цветами с близкого африканского берега. Прямо по курсу горизонт выщербился какой-то неправильностью. Всплеск очень далёкой тёмной волны рос и на глазах превращался в белый парус. Публика оживилась, стряхнув последние впечатления обильного обеда, зашумела, требуя бинокли.

      Парус квадратно рос над горизонтом, делился на части, разрастался вверх и вширь. Стало ясно, что это не яхта. Я скомандовал рулевому подвернуть на десять градусов влево. От бинокля я уже не отрывался и не обращал внимания на случайные слова общего изумления.

      Узнал – это был мой Корабль!

      Воспрявшее солнце и резкость океана я отметил гораздо позже, а в первую очередь опять удивился четким стремительным линиям Корабля.