Крылатые качели - Максим Берсенев

Скачать книгу

Он и “принимал пищу” тоже как-то по-особому: аккуратно, с достоинством, и в то же время быстро. Весь он был, как говорили в старину- “ладный”, ему бы косоворотку, щегольскую фуражку, смазные сапоги, гармонь-и даже купеческая дочь не смогла бы отказать такому! В глазах его не было ни настороженности, ни готовности вступить в конфликт, как у большинства тех, кого я здесь наблюдал, ни вялости и покорности, как у остальных. Смотрел он спокойно и доброжелательно, как будто не было в его жизни никакой боли и грязи, но не было в глазах удивления и печали от того, что он каким-то образом очутился здесь. Я решил, что ему очень бы подошло имя Никита, но потом узнал, что его зовут Иван, и фамилия оказалась самая подходящая-Крестовоздвиженский.

      Напротив Цыгана нервно ковырял пюре белобрысый юноша с очень подвижным лицом и татуированными кистями. Он попеременно подергивал плечами и периодически излишне заворачивал вправо голову. Всем своим видом он как-бы предупреждал, что он еле сдерживается, чтобы не взорваться от любого повода, но его соседей это никак не волновало, создавалось впечатление, что он уже давно никак не взорвется.

      Больные заканчивали трапезу и расходились, многие снова отдавали в буфет упаковки майонеза. Здешняя пища хоть и питательная, но весьма пресная.

      После “тихого часа”, во время которого я читал и несколько раз задремывал, звонкий женский голос позвал всех:

      – Кипя-а-то-о-ок! Кипя-а-то-ок!

      Я взял с подоконника свою новенькую кружку, сунул в нее пакетик с клубничным чаем и пошел за усатым в сторону столовой. У двери буфета уже образовалась большая очередь, я поднялся на цыпочки и из-за спин больных рассмотрел, как получают кипяток: буфетчица выносила из буфета большой ковш и разливала дымящуюся воду по расставленным на небольшом столе кружкам. Больные толкались, брали свои кружки и осторожно расходились по своим палатам. Я подождал, пока очередь поредеет и подошел. Больные благодарили буфетчицу и называли ее Валя и Николавна. Женщина была примерно пятидесяти лет, с озорными глазами, очень симпатичная. Я поблагодарил ее и унес чай в надзорку. Блин, печенья нет к чаю! Ну, ничего, вроде бы “передачи” скоро.

      Минут через двадцать начались “передачи”. Я пошел в конце, когда поднялись усатый, полный и старик. Циркуль и Губошлеп давно уже терлись в очереди, но медсестры раздраженно отгоняли их, ведь надзорка получает после всех. Когда подошла моя очередь, я вошел через дверь со стеклом и увидел в полумраке коридорчика, что справа от Шкапа открыта еще одна дверь, и в ней стоит изрядно уставшая Петровна с большим ножом. Лезвие ножа потемнело от времени, и его острие было отломано. В небольшой комнате у окна справа стоял столик, на котором была доска и консервный нож. Слева-раскрытый холодильник с пакетами и открытый шкаф тоже с пакетами. В шкафу хранились блоки сигарет и сладости больных. Я попросил у Петровны немного сыру и вареной колбасы (вспомнил, что вареная портится быстрее копченой), а про печенье снова забыл. Петровна нашла среди других

Скачать книгу