LITMIR.BIZ

Скачать книгу

эта пятка! Как нестерпимо хотелось ее целовать! И он будет потом ее целовать… Женечка была игрива и в жизни, и в постели, любила чувствовать на себе восхищенные взгляды обожателей, любила слушать комплименты, любила ласки. Когда она станет его женой, он будет целовать ее всю, каждую клеточку ее гибкого необычно упругого тела, с восторгом будет чувствовать, видеть, как Женечка вздрагивает, извивается от томления под его поцелуями, как мурлычет что-то несвязное, то открывая, то закрывая глаза, как сжимает зубами от разгорающейся страсти свою нижнюю, пухлую губу. Именно такие воспоминания особенно мучили Анохина в первые дни, когда он сбежал от Женечки в Москву, где сначала жил неустроенно, ночевал, как бомж, где придется. Как представит, что она также извивается под поцелуями, под ласками другого мужчины, так дыхание перехватит от тоски и тянет удавиться!

      Тогда он был молод, удачлив. Удачлив ли? Просто всегда был целеустремленный, упертый. Пер напролом к цели, отбрасывал препятствия или просто не замечал их. А если с первого раза не удавалось пробить головой стену, только морщился, чесал затылок, отступал на шаг и снова бабах в стену. Недаром волосы так быстро поредели, осыпались. Еще в ранней юности Анохин решил, что нет судьбы, нет Бога, все в руках самого человека. Как он захочет, так и выстроит свою жизнь. Все обстоятельства человек может изменить сам, в свою пользу, сам может добиться всего, чего пожелает, без помощи Бога, без помощи добрых ангелов. Человек сам себе Бог, сам себе дьявол. Вся жизнь его только в собственных руках. В институт Анохин попал не сразу, не прошел по конкурсу, и пришлось весной поступать на заочное отделение, где познакомился с однокурсницей Женечкой. Она родилась и выросла в Тамбове, он – в тамбовской деревне. Не поступив в институт после школы, он устроился плотником в домостроительный комбинат. А Женечка в те дни работала в школе воспитательницей в группе продленного дня. Анохин хотел стать писателем, мечтал о славе сочинителя, и казалось бы, должен был быть наблюдателем в жизни, созерцателем, но по характеру своему был активным деятелем. Если бы у него на глазах загорелся Рим, то он не играл бы по-прежнему на кифаре, отбросил бы ее, кинулся в самую гущу пожара. И не только бы умело орудовал ведром, но сразу бы принялся руководить тушением пожара, указывать, что нужно в первую очередь тушить, чтобы пожар не перекинулся на другие здания, чтобы быстрее заглушить его. Непременно нужно было ему вмешаться в любое событие, происходившее у него на глазах, стать его участником, изменить, повернуть в ту сторону, в какую считал он в тот момент правильной, справедливой, сделать так, чтобы всем было хорошо. Никогда не мог сдержаться, остаться безучастным к происходящему. На собраниях не позевывал, с нетерпением ожидая конца пустой болтовни, а лез на трибуну, спорил, страстно доказывал, как нужно делать лучше. Это его комсомольское неравнодушие в сочетании с наивностью и доверчивостью быстро заметили, запомнили, присмотрелись, и через год, уже будучи студентом-заочником, он стал заместителем секретаря комсомольской организации

Скачать книгу