Творческие работники - Евгений Петрович Цветков

Скачать книгу

сквозь стекло синело небо. В последнем золоте стояли старые деревья в саду, и в зеркале отчетливо отражался он весь: и чуть широкий нос с угорьками, впрочем, заметными лишь пристальному взгляду, и общий вид лица, которое у Савелия было простое и открытое, этакого «русачка», у коего глаз голубел огоньком, а волос курчавился легонько. Был он ни высок, ни мал ростом и в меру плечист. Пожалуй, голова была чуть великовата, а так, очень в меру и пропорцию был скроен Савелий. Движения у него были легкие и даже отдавали изяществом. Да еще глаза надо бы отметить, их выражение умное и проницательное, хотя не без налета грусти и даже некоторой поволоки…

      Под взглядом субъекта из стекла, так точно повторявшего любое движение Савелия, гримасу, взгляд, диво сна, целостное, плотное и рельефное в глухой ночи, запрозрачнело, как облачко утреннего тумана, разредилось, быстро стало менять очертания, пока не растеклось дымкой омутного ощущения. Вспыхнули дневные

      мысли, дробя привычной логикой единство.

      Тихо и неслышно вошла мама и, будто продолжая с ним разговор, произнесла:

      – Все выше других глядишь. Что тебе не живется? Нельзя быть умнее всех. Вот и снится тебе всякая гадость, – тут старушка даже перекрестилась. – Тьфу, тьфу, и говорить не хочу, и не поминай попусту… Терпеть надо!

      – Да что и от кого терпеть, мамочка?! От рыла кувшинного? Чиновного мурла, которое незнамо почему и по какой причине распоряжается твоей судьбой?!

      – Тише, тише! Люди услышат! – так и замахала на него руками старушка.

      – Какие еще люди?! Где тут люди?! Да плевать я на этих людей хотел! Пусть слышат! Может, у них чего и шевельнется помимо жрать, спать…

      – И ты бы мог спокойно жить, – вставила старушка. – Машину купил бы. Дом собственный. Все свое в огороде. И не мотался бы больше где и с кем попало. Бог даст, привык бы и жил как человек…

      – Какой еще Бог! Нет никакого Бога! – вскричал Савелий.

      В этом месте старушка ужасно расстроилась, стала рукой махать, мол, тише, тише… И в тот же миг залилась лаем белая собачка на дворе, звонко, зло. Старушка как-то очень проворно и легко поднялась и поспешно вышла. Собачка давила себя цепью и оттого хрипела тенористо. Кто-то уже скреб подошвами за дверью о коврик. Постучал и вошел.

      – Здорово, Савелий, – послышался мужской голос.

      Тут Савелий вроде очнулся, даже рукой провел по лбу. И неожиданно, только сейчас он окончательно понял, что старенькой его мамы больше совсем нет на одном с ним белом свете. Разом улетучилось благодушие, и свет переменился, противно стал, назойливо резать глаз. С отвращением, тяжело глянул Савелий на вошедшего.

      Филипп, хромой мужичок с длинным носом и маленькими глазками, моргавшими по куриному, вошел в дверь, проковылял в комнату и присел на краешек стула. Мясистый кончик носа у него тут же вспотел, и он стал шмыгать носом, изгоняя влагу, готовившуюся вытечь и повиснуть каплей на самом чувствительном окончании этого органа. При каждом шмыганье кончик носа дергался из стороны в сторону совершенно независимо.

      – Жалко

Скачать книгу