Скачать книгу
вверх-вниз, вверх-вниз. Всё одно как ворон на трупаком кружит. И видно, что тяжко ей и что силы уходят, а она губы сожмёт до чёрной полоски и всё одно своё вытворят. Я ж грешным делом тогда подумал, что она воду зачем-то у всех отнимат, это ж потом проя’снилось, что она так воду из-под земли поднимала». Он, так-то несильно за своё несостоявшееся злодейство переживал, а имя что ж, имя всё как с гуся вода, всё хохотки да присказки. А сеструхе моей врачи тогда усиленное питание назначали из-за истощения. Так из всей деревни только с пяток семей ей помощь хоть какую-то и оказали, молока там, мёду прислали. А остальные все, как так и надо. Да ещё и рассуждают, дескать, раз дар даден, надо людям помогать и ничего не просить за это. Дескать, у других-то никаких таких даров нет, что с них спрашивать?! Вот тебе и благодарность людская. И председатель, и секретарь партячейки оба молчали, понимали, что если не поверят им в органах то, то самих сошлют туда, куда Макар телят не гонял. А если поверят и Ленку расстреляют, а тут не ровён час опять засуха?! Потому и сами молчали и другим не велели болтать. Учителка аж по дворам пошла уговаривать, чтоб не болтали лишнего. Так всё и замялось, в который уж раз. Вот и думай племяш, а нужон он тебе такой дар-то?!» Я опять не нашёлся, что ответить, только сказал: «ну сейчас то, не те уже времена». «Времена не те: – отрезал дед, – да люди те же, не меняется человек, всё тот же паскудник, как и был. Вот был у тебя брат двоюродный – Витя, всё то он помогал людям – блажной, и они же его в психушку упекли, где его и залечили до смерти. Причём жалобу на Витю написали люди, которым он помог по доброте душевной. Ну и врачам зачем-то правду рассказал, полудурье, ну и всё, нет человека! Так, что ты Сашок думай, хорошо, думай. Я знаю, как от дара избавиться, взамен не меньше ста лет жизни получишь Саша, не меньше. А жизнь наша ой, коротка. Я вот отказался и ничего, живу себе, и здоровье не подводит…». Последняя фраза получилась у Вячеслава Михайловича совсем не так убедительно, как ему бы, наверное, хотелось, и я понял, что немало бессонных ночей прошло у деда Славы после отказа его от дара. Мы посидели ещё немного, поговорили ещё о каких-то пустяках, и я уехал, обещая, как обычно, появляться почаще…
