LITMIR.BIZ

Скачать книгу

одобрительно смеется и аплодирует. Утесов страдальчески морщится. А вдохновленный поддержкой народа оратор напоминает, что еще великий пролетарский писатель, буревестник революции Алексей Максимович Горький назвал джаз «музыкой толстых». Зал опять аплодирует. Довольный оратор наливает в стакан воду из графина и неспешно пьет.

      – Чушь какая! – вздыхает Дунаевский. – Горький всего лишь заикнулся, что толстые буржуа отвратительно танцуют фокстрот – и понеслось… А может, у Буревестника в тот день просто болел живот?

      – И вообще, мы же не члены РАПМа, – недоумевает Утесов. – Нас-то они зачем позвали?

      – Чтоб увидеть идейных врагов в лицо, – поясняет Дунаевский.

      – Нет, их просто перекосило, что на наш «Теа-джаз» билетов не достать! – усмехается Эрдман.

      Оратор допил воду и продолжает:

      – Вот, к примеру, что за инструмент – саксофон? Это же пьяный бред американского кабака!

      Дунаевский не выдерживает. Вскакивает и устраивает ликбез о том, что саксофон изобретен в тысяча восемьсот сороковом году немцем Альфредом Саксом, не имевшим отношения к американским кабакам, а музыку для саксофона писал великий Верди, и не менее великий Глазунов сочинил концерт для саксофона, когда вопрос о джазе еще не стоял на повестке дня РАПМа.

      Оратор хладнокровно выслушивает маленькую лекцию Дунаевского и отрезает, что все это к делу не относится, а в сегодняшней повестке дня стоит вопрос про оболванивание советского слушателя всякими фокстротиками, чарльстончиками и прочей утесовщиной.

      Теперь возмущенно вскакивает Утесов, но Дунаевский силой усаживает его и невинным голосом интересуется у достопочтенного оратора, известно ли ему, что итальянские фашисты тоже запрещают джаз. Оратор багровеет и хватает ртом воздух:

      – Вы… вы что… хотите сказать, что я – пособник фашизма?!

      – Я хочу сказать лишь то, что сказал, – учтиво заверяет Дунаевский.

      Пока оратор отходит от услышанного, невозмутимый Эрдман сообщает, что, между прочим, джаз – это совместная продукция двух угнетенных народов. Оратор настораживается:

      – Каких угнетенных?

      – Негров и евреев! – сообщает Эрдман.

      Тут уж вскакивает председатель за красным столом президиума:

      – Посмотрим, товарищ Эрдман, как вы будет острить, когда ваш безобразный джаз запретят!

      Утесов все-таки вырывается их рук Дунаевского:

      – Да это вашу начетническую контору надо запретить! Вы тут мелете языками, а мы играем для людей!

      – Товарищ Утесов, нельзя ли поскромнее и потише?

      Потише? Нет, нельзя! Мы вам скажем кое-что погромче!

      Утесов, грохнув сиденьем кресла, покидает зал. Дунаевский и Эрдман следуют за ним.

      Потом в доме Утесовых трое друзей устраивают мозговой штурм.

      – Ясное дело, надо создавать целое джазовое представление! – предлагает Утесов.

      – Нет, Лёдя, просто джазовое – не пройдет, – возражает Эрдман. – Может быть, музыкальный спектакль? Нужен сюжет…

      – Какой? –

Скачать книгу