Море из берегов не выходит - Ольга Андреевна Муравьева

Скачать книгу

я не знаю, я, если честно, не очень разбираюсь в классике…– пролепетала Вероника, вдруг застыдившись своей необразованности в сфере музыки.

      Тогда она и правда совсем не понимала композиторов-классиков, и вся классическая музыка казалась ей на один мотив и одинаково скучной…ну, пожалуй, кроме «Щелкунчика» Чайковского. Каждый раз, когда по радио передавали нереально красивое и душераздирающее па-де-де, она не могла удержаться от слёз. А Моцарт…Возможно, она его и слышала, но… Вероника с виноватой улыбкой покачала головой и развела руками: мол, ну уж простите великодушно… Лицо Чарли Гордона стало торжественным и серьёзным. Он кивнул, осторожно извлёк хрупкий винил из конверта, протёр блестящую чёрную поверхность мягкой тряпочкой и поставил пластинку на проигрыватель.

      – В-вольфганг Ам-мадей М-моцарт. К-концерт д-д-ля ф-фортепьяно с оркестром н-номер д-двадцать три. Часть в-вторая, адажио фа-диез м-минор, – проговорил Чарли с трудом, но насколько мог внятно. И даже чуть поклонился, словно дирижёр перед публикой. Крохотная полупрозрачная игла опустилась в тончайший желобок, раздалось тихое, уютное шипение. А потом зазвучала музыка. Негромкие, спокойные и задумчивые аккорды фортепьяно словно начинали рассказывать какую-то историю… Вероника сидела на своем стуле-островке совершенно прямо, чинно сложив руки на коленях и слушала. Чарли неподвижно стоял напротив неё около проигрывателя, насторожившись, как охотничий пёс, не отрывая глаз от пластинки, и вдруг шевельнулся всем своим большим телом и поднял указательный палец, бросив быстрый взгляд на свою гостью: «Вот, вот сейчас будет!…». Он не произнес это вслух, но Вероника поняла и приготовилась… Через несколько тактов фортепьяно словно ушло на второй план, а на первом – плавно, широко, певуче вступил оркестр – струнные и духовые вместе, и дивная мелодия наполнила комнату, как осенний солнечный свет, как пьянящий аромат полевых трав, как едва уловимый тёплый морской бриз… Вероника никогда не слышала ничего подобного, это было настолько прекрасно, что она почувствовала, как растворяется в потоке звуков, сама становится им…

      Несколько лет спустя она услышала эту музыку на концерте большого филармонического оркестра, услышала и сразу узнала, и воспоминание о большом ребёнке, который ставил для неё пластинку Моцарта, ожило в памяти и теперь уже не покидало её, возвращаясь вновь и вновь, как одна из самых любимых иллюстраций к истории её жизни.

      Вот и ещё один квартал позади, и остался последний, а там – завернуть за угол вон той пятиэтажки, и уже совсем близко – её дом. Всего второй месяц она здесь, а уже – её дом. Славный, милый дом, в три этажа, с двускатной крышей и высоким крыльцом, весь обсаженный вокруг тонкими деревцами рябины, которые сейчас, зимой так застенчиво заглядывают в окна, светят алыми гроздьями ягод, привечают красавцев-снегирей. Именно в этом городке Вероника впервые в жизни увидела снегирей, и часто подолгу наблюдала из окна, как они перепрыгивают и раскачиваются на тонких ветках,

Скачать книгу