LITMIR.BIZ

      «Негасимая лампада»

      посерёдке Марсова

      влечет и манит

      каждого проходящего.

      Вокруг царственных фасадов

      в нашем городке

      уже настолько всё

      выстужено и бесприютно,

      что маленькому человеку

      хочется,

      прежде всего,

      «погреться».

      Ближе к ночи

      у этого самого первого

      с осени 1957-го

      в эСССэРии

      «вечного огня»

      собираются бомжи,

      и в отрывающихся всполохах

      иногда можно

      улицезреть синюшного господина,

      чмоканьем припавшего

      к дамской ручке и не без галантности

      и чопорных манер

      протягивающего

      прожаренную сосиску

      с еще каплющим жирком

      своей подбитоглазой Дульсинее.

      Чуть позже

      собираются здесь

      совсем вымерзшие

      от бродяжничества по набережным

      парочки,

      с непременной пивной бутылью

      в девической

      длани.

      Иногда целая компания

      похожих на хиппи

      молодых людей

      сносит скамейки

      прямо к самому огоньку

      и, выпростав дымящиеся боты,

      под изнасилованно-тренькающую гитару

      что-то осипше хоровит.

      Ближе к августу

      эта «лампада»

      совсем испужанно дёргается

      от рёва орды многосильных

      и блескучих никелем

      «Харлеев» —

      фестивальная компания

      в кожанках

      бородачей,

      вдоволь наносившись

      на своих лошадушках,

      коротает здесь остаток

      белой ночи.

      И как всегда,

      в половине седьмого утра,

      цокая кирзою,

      ошалело носится по полю

      стадо

      доходяжных солдатушек

      из воинской части

      на Миллионной,

      какие прытко и

      короткими перебежками,

      отделяясь,

      и впрыгивают в

      этот самый

      ритуальный квадрат.

      Сидят они

      ближе уже некуда

      к самому огоньку,

      так пережидая

      принудиловно навязанную физру,

      и всегда на корточках и

      как-то приниженно

      ссутулившись.

      И меня вдруг всегда

      охватывает

      шоковое безумие

      от когда-то

      подсмотренных кошмаров

      моего уже далёкого

      сибирского детства:

      ВОХРа

      в желто-коричневатых дублёнках;

      на укороченных поводках —

      свора

      неистово беснующихся

      немецких овчарок;

      а на снегу —

      вот также,

      точно молотом притюкнутые

      и униженно сплюснутые —

      корточно-распластанныя

      зэка…