ТОП просматриваемых книг сайта:
Попутный лифт. Анатолий Ялов
Читать онлайн.
А ведь всё не так, как кажется!
Дело в том, что вышеупомянутый торт с надписью «Предлагаю руку и сердце» был изготовлен на заказ и предназначался для весьма мелодраматической особы, проживающей по адресу «переулок безальтернативной любви, дом с крутой лестницей и высоким порогом». Надпись на торте должна была стать предисловием к «я согласна», свадебному платью, лимузину и медовой неделе в Париже. Вместо роскошного торта роковой особе женского пола достались жалкие эзоповы оправдания претендента на руку и сердце. Неосторожное объяснение, для убедительности детальное, было названо оскорбительно пошлым и эмоционально отвергнуто вместе с предложением. Вследствие чего, поникший экс-претендент спустился с лестницы и поехал вместо Парижа на Пхукет, где 26 декабря 2004 года в числе многих пропал без вести на берегу в результате катастрофического цунами в Индийском океане.
Несколько недель с того дня размазались в заурядных делах, как бак бензина в автомобильных пробках, когда до Павла дошло, что встречи прекратились. Именно прекратились, яснее не сказать. Дело в том, что как-то само собой у них с Ритой сложилось обыкновение не договариваться на будущее. Телефонный звонок – иногда от него, иногда от неё – и непринуждённая договорённость о встрече.
Не было ни обид, ни разговора или объяснений. Просто не было звонка, и никто не стал узнавать, почему.
Тогда почему?
С таким вопросом всегда и без исключений стоит обходиться деликатно. Когда он слышится где-то рядом, то из мягкого кресла с протёртыми клеёнчатыми подлокотниками (дешёвая имитация кожи) приветственно машет рукой грузная фигура психоаналитика Баюнова-Сандальского, в своём лёгком пиджачке с кожаными накладками на локтях (привет от бухгалтерских нарукавников древности). Две дополнительные накладки на картину: стянутая в пучок грива седеющих волос, частая среди шоуменов и музыкантов, и большая бородавка сразу под левым глазом – помеха при стрельбе. Великий писатель выразил на бумаге лютую ненависть к нравственному скудоумию психоанализа: «Пусть верят легковерные и пошляки, что все скорби лечатся ежедневным прикладыванием древнегреческих мифов к детородным органам». (В Петропавловске-Камчатском многие современники выражаются прямолинейней: «фольклор пошёл на фарш». Зато там проживает один психоаналитик, не состоящий в родстве с Баюновым-Сандальским и способный различать гнев Юпитера и грозу.) Прилагательное «великий» аплодирует слуху писателя, чувствительному к абракадабре бухгалтера с бородавкой, когда тот адресуется к посетителю: «Следует осознавать границы… Ваша защита в виде проекции… Сопротивление, охраняющее эго…». Нагромождение скомпрометированных слов, корыстно прикрытых ритуальным договором, не оставляет пространства для живой, не маринованной мысли