LITMIR.BIZ

Скачать книгу

мира, создании счастливого общества традиционно воспринимается в положительном свете – как нечто прекрасное, бесспорное благо, ценность которого очевидна. Статус цели, требующей для своего осуществления конкретных действий, осмысливается уже не только с точки зрения ценности, но и цены, которую нужно заплатить за ее реализацию. Мечта и цель, таким образом, становятся несоизмеримы:

      Nun aber bricht aus jenen ewigen Gründen

      Ein Flammenübermaß, wir stehn betroffen;

      Des Lebens Fackel wollten wir entzünden,

      Ein Feuermeer umschlingt uns, welch ein Feuer!.,

      die glühend uns umwinden (148–149),

      Так обстоит с желаньями. Недели

      Мы день за днем горим от нетерпенья

      И вдруг стоим, опешивши, у цели,

      Несоразмерной с нашими мечтами.

      Мы светоч жизни засветить хотели,

      Внезапно море пламени пред нами!..

      Нас может уничтожить это пламя (185–186).

      В этой связи преобразовательный мотив в «Фаусте» Гете осмысливается как единство / взаимодействие созидательного и разрушительного начал.

      Во-вторых, идея преображения мира у Гете получает свою реализацию в образе города, который строит Фауст. Образ города как преображенного пространства становится первым шагом на пути к пересозданию мира. Таким образом, в традиционной структуре фаустовского сюжета актуализируется мотив, связывающий фаустовское сознание с городом, едва намеченный в трагедии Марло и осмысленный Шпенглером как определяющий специфику фаустовской культуры.

      Тема города в трагедии Гете реализуется на уровне со- / противопоставления образов двух городов – традиционного средневекового, где жил Фауст, как воплощения естественной гармонии, и города, к строительству которого он приступает в финале трагедии, как воплощения гармонии искусственной.

      В первой части трагедии явлен образ средневекового праздничного города, в атмосферу которого всецело погружен Фауст. Здесь он – плоть от плоти и горожан, и города с его пасхальным звоном колоколов, праздничными гуляниями, разноцветной толпой, уличными звуками и запахами, народной песней, хлестким площадным словцом – одним словом, всем, что образует естественную гармонию малого города как благорасположенного человеку пространства:

      Kehre dich um, von diesen Höhen

      Nach der Stadt zurückzusehen…

      Selbst von des Berges fernen Pfaden

      Blinken uns farbige Kleider an.

      Ich höre schon des Dorfs Getümmel,

      Hier ist des Volkes wahrer Himmel,

      Zufrieden jauchzet groß und klein;

      Hier bin ich Mensch, hier darf ich's sein (35).

      Взгляни отсюда вниз с утеса

      На городишко у откоса.

      По горке ходят горожане,

      Они одеты щегольски,

      А в отдаленье на поляне

      В деревне пляшут мужики.

      Как человек, я с ними весь:

      Я в праве быть им только здесь (38).

      Пасхальный звон колоколов праздничного города отводит от Фауста мысль о самоубийстве и вовлекает в праздничный круговорот, спасая, тем самым, герою жизнь.

      Образу средневекового города – воплощению естественной гармонии можно условно противопоставить образ города, возводимого по воле Фауста во второй части трагедии. Здесь утверждение, что Фауст

Скачать книгу