LITMIR.BIZ

Скачать книгу

ыпают дворовые тропки, от чего снег рыжеет, немного напоминая пешеходам о лете. Но уже через час эта иллюзия тепла и благоустройства превращается в грязную кашу. Такая вот у них игра, у дворников. Хорошо, что по закону подлости, сразу после неё начинается снегопад. Дворники должно быть знают эти законы и философски поглядывают на ситуацию, но не все, а только очень опытные игроки.

      Снегопад всегда начинается тихо. Блёклые розовые шлакоблочки уныло сыреют, впитывая всеми порами дыхание зимы и продолжают обрастать сугробами. Домишки уверенно проваливаются в другой мир из пушистого сахарного снега и искристых облаков, утягивая за собой огромное одеяло, накрывающее двор, с вечно гуляющими бабушками, с мамами и малышами, похожими на маленькие пенёчки, гавкающими собаками и другими обитателями. А крыши домов с каждым днём всё суровее надвигают снежные шляпы приближая сказочный финал. Так казалось Маше, маленькой девочке четырёх лет, с карими глазами взрослого человека. Она сидела у окна, с намотанным вокруг горла шарфом и тщательно пыталась поймать тот момент, когда же один из домишек исчезнет с лица земли, в тот самый сказочный мир, полный чего-то прекрасного и уютного, всего того, что может обнимать и любить.

      Маша много времени проводила у окна, там она рисовала, играла, болела, покрикивала через форточку знакомым и просто проходящим людям, когда бабушка не видела. Ещё она смотрела на утопающие в снегу дома напротив, водила взад и вперёд маленьким пальцем по прозрачной иллюзорной заслонке, отделяющей её от внешнего мира, и внимательно изучала всё, что происходило вокруг. Вся эта Машина жизнь концентрировалась у окна на подоконнике, потому что именно в том самом окне одним ранним утром она увидела, как уходит мама. Красивая, стройная, она развернулась к Маше, помахала ей и больше не вернулась. Нет, мама никуда не пропала, позже она звонила бабушке, три раза или даже больше. Маша тянула руки и просила дать ей трубку и когда добивалась своего, слышала, как родной голос виновато и коротко врал ей про работу, про дела, от которых нет спасения, про подарки, которые принесёт когда-нибудь. С каждым днём звонков становилось всё меньше и надежды на мамино возвращение тоже.

      А вообще, так случалось с мамой прежде, она уходила. Но эти случаи были раньше, они затёрлись в сознании ребёнка, закатились мячиком в дальний угол. А сейчас, ровно в четыре года вдруг появилось новое, неведанное ощущение потери, серой мышкой прижившееся в сердце ребёнка. Маша теперь знала то, что не знают другие дети, то, что называют «пара часиков», «неделька», «месяцок-другой». Не по возрасту она научилась считать и понимать меру времени и это время стало для неё огромной частью жизнеожидания, за которым, должно быть, и начинается сама жизнь.

      Снегопад был неумолим, каждой новой снежинкой он добавлял миру ещё одну секунду времени. Дома рисковали утонуть, Новый год не наступить, а Машины глаза окончательно повзрослеть. А там, где-то в совершенно новом году уже никого не ждут, там совсем нет смысла играть, ходить в садик и мечтать о следующем Новом годе.

      Но сейчас, проводя время возле окна, находя в этом странную связь с внешним миром, в котором бесследно растворился её главный человек, маленькая девочка очень осторожно расходовала любовь, чтоб потом отдать её всю без остатка маме.

      Глава 1

Всегдашно

      Утром, серые фигурки прохожих срезают через дворик свой путь. Во дворе оживлённо: пробегают пёстрые стайки школьников, мамы выносят замотанных по уши малышей после завтрака на прогулку, на скамейке активно жестикулируют, споря старушки. Любая проходящая девица в рваных джинсах даёт бабулям новый повод для обсуждения. Все спешат на работу, в больницу, в магазин, все кроме снегопада и Маши, сидящей на подоконнике, у неё снова температура. Бабушка торопливо стряхивает ртутный градусник.

      – Тридцать семь и пять. Возле окна бы не сидела, Маша.

      – Мне надо, бабушка. Ты чего такая хитренькая? Мне же надо рису́ть, – Маша тут же берётся за альбом, подтягивая его к подоконнику.

      – И что рисуешь?

      Маша деловито ставит банку с карандашами, доставая первым делом зелёный:

      – Сугроб.

      – Что это сугроб у тебя зелёный? – интересуется тут же бабушка.

      – Белый не подлезет.

      – Куда не полезет? Выдумщица.

      Бабушка гладит по голове внучку, нежно поправляя пряди:

      – Куда, куда, белый с белым – ничего не видно.

      Бабушка, заглядевшись на Машу, излучая тихую ласку, вдруг осекается, вспоминает о чём-то более важном и насущном.

      – Закутайся- ка в платок. И форточку не открывай, слышишь. Забыла, что болеешь? В магазин схожу.

      – Я тебе махать буду, погляди на меня.

      В Машином окне появляется бабушка, она машет и грозит пальцем. Маша, взбирается поближе к стеклу и строит бабушке рожицы, так они «разговаривают» с минуту. Бабушка неслышно для Маши здоровается с соседками, они снабжают её последними новостями, темпераментно размахивая руками, указывая куда-то в сторону. Бабушка сочувственно

Скачать книгу