ТОП просматриваемых книг сайта:
Оливковое дерево. Ника Клим
Читать онлайн.
– Ты и других своих детей вскармливал? – поинтересовалась Лиза, знавшая о детях от первого брака.
– Нет! – он сердито одернул ее. – Хадижа сама. Это ее дети.
– Где ж так ловко с ребенком обходиться научился? – она попыталась лестью сменить гнев на милость.
– Сестренку мою, Зайтуну, кормил в младенчестве, – тут он горько вздохнул, и Лизе даже показалось, что хрустальная горошинка слезы прокатилась по сухой шершавой щеке.
– Разве не один ты у родителей?
– Я не всегда был один, – ответил он нехотя и надолго замолчал, тупо уставившись в никуда.
Лизе была знакома эта его манера: он мог часами сидеть в углу со стеклянными глазами и смотреть в пустоту. В такие минуты она старалась исчезнуть, замереть либо вовсе уйти по делам из дома. Но куда пойдешь, покуда ночь? Так они просидели пять долгих минут.
– Нечего было есть, – заговорил он так внезапно, что Лиза снова вздрогнула от неожиданности, – голодный год был, верно, помнишь? Люди тогда ошалелые бродили по полям, искали старые кости дохлых лошадей. Потом долго кипятили их и пили отвар. Сушили и перемалывали лебеду да что найдется, а потом жарили из этой муки горькие лепешки. Нам они тогда слаще меду казались. Неурожай, да еще проклятая продразверстка! – он передал спящую девочку Лизе, встал и резко заходил по комнате из угла в угол.
– Мы, сама знаешь, не из бедных были. Еще бы, у муллы, да чтобы не было хлеба? Всё грабители забрали! Увели корову, овец, гусей, даже курицы не оставили! Как тут выжить семье с детьми малыми? – он гневно сплюнул и отошел к окну.
Лиза понимала его негодование. Как не понимать? Та беда по всем прошлась. Ее мать – богатую крестьянку – раскулачили, а затем выдали за нищего полуслепого парня, чтобы не сидела в девках бесприданницей. А ведь был уже у матери жених. Тоже из хорошей семьи. Но ее раскулачили, а паренька увезли куда-то, так и сгинул. Отец был груб с матерью, он знал, что гордая красавица никогда его не полюбит и не забудет прежнего жениха. Не упускал он возможности попрекнуть ее куском хлеба, но гордячка не пала духом. Ни многочисленные роды, ни тяжелая работа, ни грубое обращение не могли ее сломить, и красота, так раздражавшая его, отчего-то не меркла. Тогда, в голодные годы, он выставил ее престарелого немощного отца за дверь.
– Ты ведь не единственная дочь у него, – с этими словами он погрузил на сани тщедушного старичка.
Лиза видела в окно, как мать, утирая слезы, побрела по снегу в соседнюю деревню, а за ней в санях, тихонько сгорбившись, молча сидел дедушка. Она довезла своего отца до конного двора и оставила его в общей комнате, где отдыхали скотники.
Это было тяжелое, жестокое время. Лиза все хорошо понимала, ей было жаль мать, но она не могла строго судить отца.
Тем временем Шакир выкурил папиросу и вернулся к разговору, вытащив Лизу из омута тяжелых воспоминаний.
– Многие тогда богу душу отдали. Кто от тифа, кто от холеры. Тех, что не распухали от голода, забирали болезни. В лесу не осталось живности, а в реках рыбы. Тогда вдруг весть пронеслась, будто