LITMIR.BIZ

Скачать книгу

но Ксаня – а он сам рассказывал утром – всю ночь ворочался, метался.

      Черти французские воду лили.

      Радостно: проспал заутреню.

      А среда светлая, а он язычник, не басурман, не католик!

      Бима испинал, разворошил бельё, не спал и страдал: штрафы тут о–ё–ё!

      Кусаются штрафы больнее бешеной американской собаки из вестерна – койота, поганей энцефалитного клеща.

      Соглашусь с Ксан Иванычем: вакцины от штрафов нету.

      Гм! Это что–то!

      Двести или пятьсот евро.

      Уточним, когда к машине подойдём.

      Там на стекле должно Ксанькино кино «Страшный парижский сон» висеть.

      С озвученной в реальности ценой вопроса.

      Выглядит Ксанин киносон (сколько вам лет, милая читательница? вы тоже за рулём?) как такой бумажный, самоклеющийся стикер – приве–е–э–ут от гаишников. Пока «е» тянули, стала она «эй». С восклицательными знаками и номером счёта в банке.

      Туда люди, кривя морды, перечисляют положенное. Если они не согласны, конечно, на арбитраж и разборки.

      А ещё дороже выйдет!

      – Нет, дамочка! У вас те же симптомы относительно стояков, – а мы говорим так: – чего с французскими гаишниками бодаться, если факт налицо?

      – Вы – мэр города Угадая, что ли, Старого Оскола, Новогришковца? – спросят они.

      Мы: «То–сё, а толком ничего».

      Священный русский запрет на исполнение правил придуман не для всех русских, а только для избранных.

      – Дак ни пошли бы вы и ты тогда в жопу! Ты русский депутат Европарламента? А не грек, не сербская обезьянка? Так пошёл в пим!

      И мы послушно идём, куда командировали и что посулили, потому что мы не смелые Жириновские соколята, а обыкновенные петушки.

      Общиплого мужского рода. И такого же столовского возраста.

      В кастрюлях. И в залах. Там ещё мухи роем. Напоминающие вечно укомаренный, умошечный, умушенный Томск, с Ушайкой–дрянь–рекою.

      Или к пустому месту подойдём.

      Там была служебная стоянка: для своих, для почты, для жандармерии, для пожарников, для ГАИ ихнего.

      Всё прописано прямо на асфальте.

      Заберут, как пить дать, наш автомобиль!

      Готовы были ко всему, а гараж искать лень. Мальчики устали.

      А ещё пуще того жальче тратить по сорок или восемьдесят евро в сутки – какая разница в цене вопроса.

      – Заплати бабки и спи спокойно, – рассуждал Бим, отряхнувшись с Варвары Тимофеевны и опять выставив на обозрение условно живенькие кокушки. И свой мерзкий ***.

      Вместо трёх звёздочек тут известный овощ.

      – Бабки – это бабки, – сказал он, – что их жалеть? Специально копили, чтобы тратить.

      – Бим, а баба–то где твоя? То есть наша, теперешняя… вместе потёхались… Тимофеевна она, или, может, Маська. Или Фабька?

      Нет, Фаби я ещё не мог упомянуть: повторяю: мы ещё не познакомились в тот момент с Фаби.

      Я познакомился с ней только через несколько часов, когда мы вонзили естества свои в Париж: глубоко и непонарошку.

      Конспиративная левитация, или дежавю, значит.

      – Моя? – Бим поозирался, –

Скачать книгу