ТОП просматриваемых книг сайта:
Флэшбэк. Ana Fendel
Читать онлайн.
Это малое, что можно сделать в моем случае, чтобы поддержать безутешного родителя.
Глава 4. Егор
– Не хочу, у меня и так много работы. Тем более, два дня. Сам подумай, в лепешку расшибиться что ли? – я выводил волнообразную линию посреди холста, деля его на две части. Трубка, зажатая меж ухом и плечом, снова взмолилась:
– Понимаю, что два дня для портрета – слишком мало, но ты ведь можешь постараться.
– Слушай, чего ты так зацепился? – кисть приземлилась в маленькую стеклянную банку, такие я частенько использовал вместо подставок. Телефон перекочевал в ладонь, измазанную засохшей красной краской. – Просто очередная работа, которая мне ничего не даст. Заплатят не больше, чем обычно, висеть картина будет, как я понял, в доме какого-то средненького семейства. И? В чем смысл?
– Ну, ты хотя бы создашь что-то свое…
– Это такая же перерисовка, только не с другой картины, а с фото. Еще аргументы?
– Там история очень сложная…
Я едва ли не засмеялся от его наивности и собственного возмущения.
– Ради всего Святого, Ген, серьезно? Решил меня жалостью пронять? Я благотворительностью не занимаюсь.
– Портрет отец умершей девушки заказал, – продолжил менеджер, не обращая внимания на мои высокомерные речи. – Она с моста спрыгнула. Скоро похороны, хотят на поминках поставить картину. Ну, и на память, конечно.
Удержаться, чтобы не закатить глаза, не получилось. Стоять надоело, потому я разместился на кресле. Под моим весом мягкое сидение вытолкнуло в воздух плотные клубы пыли, пришлось долго чихать и махать рукой перед лицом, чтобы избавиться от зуда в носу. Надо бы вызвать клининг… Нет, здесь лучше убраться самому.
– И что? Надо теперь бросать все остальное? Сам ведь говорил, что мне следует больше работать.
– Говорил. Но это хорошее дело. Займись ради разнообразия.
Я театрально засмеялся, нарочито медленно выталкивая из себя звуки.
– Неужели, кто-то рассказал тебе, что такое «сарказм»? Удивительно.
– Серьезно, Егор. Возьмись, может, на душе легче станет.
Опять. На этом последние крупицы хорошего настроения ушли, оставив за собой типичное для меня состояние дисфории. В такие моменты хочется закричать кого-то до смерти или разорвать голыми руками. Почему все считают, что должны лезть в мою жизнь? Я кого-то просил? Или, может, справляюсь недостаточно хорошо для человека, который потерял очень важную часть своей жизни? Не думаю. Я держусь и еще фору дам всем этим сопливым нытикам, воющим из-за своих жен, умерших от рака. Я никому не жаловался. Никому. Никого не просил проявлять свое сочувствие или давать советы. Надо уже начинать рубить длинные носы, слишком уж много их обладатели на себя берут.
И ставить Еву в один ряд с самоубийцей… Как только язык повернулся.
– Нет, – рявкнул я и сбросил звонок.
Все, что я прошу – чтобы меня оставили