ТОП просматриваемых книг сайта:
Тополь. Оррин
Читать онлайн.
Крестьянин не ждал таких слов, с самого начала он хотел услышать совсем другое. Что он, хоть и перегнул палку и виноват, но все же любил жену, и потому оправдывается. А жена, даже если и утопилась, несомненно, упокоится с миром, поскольку была доброй женщиной. Но я не мог произнести этого по двум причинам: во-первых, это было бы ложью, а никакая ложь не приближает к спасению. Во-вторых, я вновь и вновь поглядывал на шрам Майди, и эта полоска чужой злобы, отпечатавшаяся на ее несчастном личике, говорила мне во стократ больше, чем усатые уста крестьянина. С ее помощью я поймал за хвост то неуловимое, что так явно повторялось в облике родителя и дитя. Страх.
Отец боится посмертной кары за содеянное, а дочь боится отца. Я спрашивал себя, где в земледельце себялюбивый трепет за душу сменяется совестью, где в дочери дрожь перед постоянным гневом родителя уступает место почтению? Как выкорчевать из них первое и преумножить второе, если оба сплелись корнями? Какие еще слова я мог сказать, чтобы хоть ненадолго осветить чулан быта этих людей, чтобы изменить хотя бы один день их жизней, чтобы срезать с них хоть пару нитей липкой и властной паутины их собственного страха?
А ведь именно этого смутно безотчетно желали они в далеких уголках своих мыслей. Перестать бояться. Я вообразил себе не сутулого, сжатого в комок, измученного Амифона, каким он был теперь, а расправившего плечи, вдыхающего полный росой воздух новой зари созидателя. Я представил земледельца, честно шагающего по уготованному ему пути, терпеливо и спокойно встречающего ухабы и кручины житейских трудностей, поскольку все они – пыль у подножья Поручения. Я увидел вольного человека, возвышающегося над сломанными жерновами боли, которые он когда-то вытесал самому себе.
Я рисовал себе другой и Майди, и какой счастливой была эта девочка! Она смеялась, шепчась с подругами или играя с псом во дворе, а иногда пела по-крестьянски широко и задумчиво. И я был уверен, ей нашлось бы, что сказать людям кроме досужей молвы и женских сплетен, потому что каждый немой, как заклинание, проговаривает про себя речи, которые мечтал бы произнести. Но по злой шутке мироустройства даже малые их обрывки не слетят с его губ, тогда как языкастые дураки продолжат каждодневно засорять чепухой слух соседа.
Майди и Амифон, почему вы не способны воплотить в себе хотя бы горсть этих образов, почему вы напугали себя настолько, что даже желание вырваться из вязких болотных дней, сквозь которые вы тащите бремя своих рал, ничто в сравнении с ужасом поменять привычный уклад? Подобно челюстям огромной коровы, вы год за годом уминаете жвачку, сливаетесь с ней, перестаете отделять себя от нее. Что же