ТОП просматриваемых книг сайта:
Коллекция королевы. Ан Ци
Читать онлайн.
На отличном плотном картоне в этих восхитительных коричневатых тонах была изображена стройная молодая женщина в довоенном шёлковом платье. Её изящные руки в сетчатых перчатках до запястий свободно лежали вдоль тела. На голове, причёсанной на прямой пробор, сидела крошечная шляпка с вуалеткой. Нежное лицо с прямым, слегка удлинённым носом, обрамлённое каштановыми шелковистыми волосами, уложенными косой на затылке, освещали большие глаза. Карп садился за стол, смотрел на портрет, и тоска фиолетовой дымкой забиралась в его одинокую душу.
***
Однажды старший брат Карпа Глеб, человек совсем в другом роде, пошедший по стопам отца, заклеил конверт письма в Питер, подкинул монетку и предложил:
– Карпуша, ты бы пособирал что-нибудь.
– Так это ты у нас в школе марками увлекался. Разве что и меня научишь? – без энтузиазма отозвался Карп.
– Марки? Можно и марки.
– Нет, я про второй этаж подумал.
Они сидели внизу на выложенной розовыми плитами террасе перед только что отстроенным загородным домом и ожидали, когда жена управляющего Палыча Клава позовёт всех обедать.
– Объясни, я не понял что-то.
– Да ты можешь его со смыслом обставить. Ты же у нас мальчик со вкусом. Выбери себе эпоху, идею.
– Например? – всё ещё лениво осведомился младший Кубанский.
– Ну, скажем, Всеволод – Большое гнездо! – подмигнул старший.
– Ох, ты и хватил. А Веспасиана не хочешь? Или уж Рамзеса Второго?
– Ладно, я пошутил. А как на счет маминых предков?
– Правда, Пуша, – поддержала Глеба сестра Тамара, ставившая в вазу свежесрезанные Палычем махровые нарциссы. – Мы всё-таки кое-что знаем. Не слишком глубоко, но до прадедов точно. Давайте сначала родословное дерево вместе нарисуем.
– До прадедов, Томик, – оживился Карп и тепло взглянул на сестричку – до чего на маму похожа! – Это какой же царь тогда был?
– Сначала, думаю, Павел. Но он прожил очень недолго, – пожал плечами Глеб, – а потом? Николай Первый, если мне не изменяет память, Николай Палкин!
– Изменяет-изменяет! А куда у тебя Александр подевался? Война двенадцатого года?
– Александр-освободитель?
– Александров было два. Или нет, три!
– И Николаев было два!
– Последнего спутать трудно. Там уже семнадцатый год и Октябрьский переворот.
– А вообще, Тома, кто у нас гуманитарий в семье? Тебя чему в университете учили?
– Ну вот, братишки, приехали! Меня учили классической филологии, старославянскому, исторической грамматике. Дальше продолжать? Но, однако, в моей не обременённой особо систематическими знаниями по истории голове, всё же всплывают в этот период дела и люди. Декабристы, Жуковский, Плетнёв, Пушкин и его Натали, Карамзин и Даль, даже Герцен.
– Не рано для Герцена? – удивился Глеб.
– Нет,