Дневники: 1920–1924 - Вирджиния Вулф

Скачать книгу

ни мужа, ни детей, и она прекрасна как южная ночь. Никто ее никогда не видел, а она, надо отдать должное, даже не слышала о Мейнарде Кейнсе. Мы гадаем, как к этому относится Мэри. Бедный попугайчик свалился с насеста, или его оставили чистить перья в одиночестве. Потом мы наблюдали за штормом в жизни Сидни, таким величественным и сильным; бедняга не в настроении и весь напыщен из-за Марри, который сидит в Хампстеде и проповедует доктрины, ничуть не заботясь о том, что С. всерьез подумывает бросить жену и детей. «У меня нет твердого стержня. Я не такой, как все, и, вероятно, более несчастен»417. Действительно, из его грустных, как у бладхаунда, глаз чуть было не полились слезы. Мы вразумили его, и нарыв лопнул. К завтраку он спустился более веселым и чуть менее уверенным в доброте Марри. В чем заключается эта доброта, я затрудняюсь сказать. КМ (так ее называют в газетах) получает одну хвалебную рецензию за другой, разве что Сквайр сомневается в ее гениальности, и я, боюсь, тоже. Думаю, эти небольшие, аккуратно собранные заметки на самом деле не так уж много значат. Я читала КМ вчера вечером в Клубе, а потом пошла с Л. на «Гран-Гиньоль418».

      31 января, понедельник.

      Только что вернулась из Тидмарша419, из Клуба, от Харрисона [дантист]; оставила две книги в автобусе. У Литтона в книжном шкафу идеальный порядок – все как напоказ. В пятницу вечером мы ночевали у Филиппа420 на ферме; погода, конечно, сырая, зато внутри сухость и комфорт. Горячая ванна, льняные простыни – боже, я становлюсь домохозяйкой! По моим ощущениям, бедняжка Филипп измучен и упрям, но в нем мало жизни. Он все время упорно трудится, платит людям, ухаживает за коровой, зараженной стригущим лишаем. После завтрака мы пошли к лесникам мимо стройных зеленых деревьев, то вдруг исчезающих, то вновь пестрящих своей зеленью. Лесники развели костер в канаве и пили чай. Сделали круг и вернулись на ферму. Коровы задирают быка и не позволяют ему оказывать им знаки внимания. Филипп отвез нас [в Тидмарш], и мы сидели в гостиной, испытывая нехватку жизни, как это бывает в пустых комнатах. В воскресенье утром Л. был настолько подавлен, что считал часы до завтрака. Субботний вечер и правда выдался тяжелым. Литтон впал в легкое безразличие; возможно, он устал и подавлен. Кэррингтон, кажется, становится старше, и ее поступки соответствуют возрасту. Л. рассказал историю Марри, и мы пришли к выводу, что он родился чудаком. У Кэррингтон были и другие версии его махинаций с загипнотизированными кроликами. Но даже это не помогло нам продолжить общение, ведь средний возраст – не мне ли уже 39?! – вызывает, я боюсь, зависимость от тепла, книг и мягких кресел. Следующий день был лучше, хотя, конечно, в незнаком доме никогда не бывает по-настоящему комфортно, и около 11:30 мои глаза устали и заболели от созерцания огня в камине. Но все равно было хорошо. Кэррингтон и Ральф тактично составляли список летних цветов в столовой.

      – Тебе бы следовало посвятить “Викторию” Кэррингтон, – сказала я.

      – О нет, мы совсем не в таких отношениях.

      – Оттолин будет в ярости.

      Он тоже так думает.

      У

Скачать книгу

<p>417</p>

См. ВВ-П-II, № 1164. ВВ пишет Сидни Уотерлоу: «Конечно, я понимаю, что когда человек чувствует себя, как вы, без ядра – раньше это чувство было знакомо и мне, – то все его внешние отношения становятся лихорадочными и нереальными». См. также 15 ноября 1921 г.

<p>418</p>

Гран-Гиньоль – парижский театр ужасов. Имеется в виду английская версия французского спектакля, состоящая из шести пьес. Спектакль проходил в Малом театре в лондонском районе Адельфи.

<p>419</p>

Литтон Стрэйчи жил в Милл-хаусе в деревне Тидмарш с преданной ему Кэррингтон; Ральф Партридж, которого он любил и который был влюблен в Кэррингтон, обычно проводил у них каждые выходные.

<p>420</p>

Филипп Сидни Вулф (1889–1965) – младший из пяти братьев ЛВ. После демобилизации он жил на ферме Гринмур-Хилл в деревне Вудкот, примерно в шести милях к северу от Тидмарша.