Скачать книгу

новую рану и долго затягивалась рубцом от каждого неприятного события, которое происходило не с ним, а с близкими и просто хорошими людьми. Вчера бандит подрезал его лучшего друга Шуру Маловича, а внутри у Володи болело так, будто это его самого почти убили. Он позвонил полковнику и сказал, что сердце болит. Что пропустит сегодня день рабочий

      – Да с Шурой всё в прядке, – сказал Лысенко. – Рана была в артерию, но профессор Мальцев сам оперировал. Его завтра выпишут вообще.

      Но радостная весть тревогу из сердца Тихонова не выдавила. Он с утра пытался побриться, но смог только запенить помазком с расквашенным хозяйственным мылом территорию ниже глаз до шеи. А бриться не получалось. Он не признавал электробритву и освобождал кожу от щетины только отцовской опасной бритвой. Он её наточил об кусок кожаного ремня и поднёс к подбородку. Но руки дрожали как у штангиста, который из последних сил держал вес над головой положенные три-пять секунд, пока судья не сделает отмашку, чтобы штангу опустить.

      Тихонов в таком расхристанном состоянии запросто мог всадить лезвие в горло или отхватить часть губы. Он подержал руки под струёй холодной воды, но этот приём не помог. Вова пару минут без зла материл свою хрупкую нервную конструкцию, смыл пену, аккуратно затолкал лезвие в рукоятку и сунул бритву в чехол. Из зеркала на него глядел похудевший в щеках, обросший серой массой коротких густых волосков, не очень симпатичный мужик с тоской в глазах и растерянным выражением лица под опускающимся на лоб седым чубчиком. Тихонову исполнилось тридцать пять. Седых ровесников среди знакомых у него не было. Он пару лет назад и сам испугался того, что волос белеет какими-то замысловатыми по форме островками. Побежал к терапевту милицейской больницы.

      – Это я так рано старею? – с тревогой в дрогнувшем голосе спросил он доктора. – Дряхлость мышц скоро начнётся? Морщины по всей шкуре, слабость физическая?

      Доктор выдернул с его головы два волоска. Один белый, другой – родной каштановый. Он достал небольшой пузырёк, набрал пипеткой густую жидкость без цвета и капнул на волоски. Первый стал красным – каштановый. А белый перекрасился в тот цвет, который у Тихонова был до начала старости внезапной

      – Меланин перестал вырабатываться, – без человеческого сострадания сказал он.– Это пигмент такой. Даёт цвет волосу. Ничего страшного. К старению никаким боком не стоит. Ты, Володя, когда нервничаешь или переживаешь, у тебя этот пигмент перестаёт выделяться. Мозг же этот процесс регулирует. Есть пацаны молодые, у которых в двадцать меланин отключается. И ничего. А Тебе, Тихонов, седина идёт. Строгости всему облику добавляет. А ты же милиционер. Не артист из кукольного театра. Здоровый ты. И мышцы железные. Вон какие! Не продавишь. Иди, служи. Не переживай. Ешь больше шоколада, орехов. Крупу всякую. Лучше овсяную кашу. Можно бананы, но тут надо летать в Москву или в Ленинград. Дорого. Живи лучше так. Седина тебя не уродует.

      Это было пару лет назад. Потом брат его, Сергей, монтажник-высотник, на вышках ЛЭП-530 варил из труб длинные штанги под верхние изоляторы.

      И цепь страховочная

Скачать книгу