Не есть! - Ольга Шипилова

Скачать книгу

кормили силком. Зажимали нос и пихали в рот ложку с борщом или зразой, приговаривая: «Жуй-глотай»! Я боролась насколько хватало энергии, потом смиренно заглатывала еду как несчастная специально откормленная утка для получения фуа-гра. В моем случае для получения воспитателями и учителями похвалы от администрации. Это нарушало порядок в моем мире, но упорядочивало построение жировых клеток на моем теле. Сейчас я считаю сотворенное насилие над моим детским организмом, как и над психикой, наивысшим вселенским злом, ничем не отличающимся от насилия сексуального. Но дети слишком робки перед миром взрослых, кроме как истерик и капризов им нечем себя защитить. Я не была ни капризной, ни истеричной, поэтому даже такого щита защиты у меня не было.

      В средней школе закармливания прекратились, однако привычка есть, даже когда не хочется, надежно поселилась в голове. Привычка всему начало. Начало обретения и начало потери. Я потеряла свойственную детям угловатость и приобрела присущие лишь женщинам формы. Еда, точнее ритуал поглощения еды, преследовал меня дома после уроков. Пища успокаивала, упорядочивала мысли, эмоции. Приборы чинно раскладывались мной на столе, даже тогда, когда к тому не было никаких предпосылок: ни голода, ни интереса, ни желания. Блюда выносились из скромной кухоньки, потрясая своими изысками, подавались маме, знакомым, родственникам. Гости умилялись: «Такая маленькая и уже хозяйка!» Они ели, ела и я, ничего не чувствуя, исключительно ради обряда, шаблона, взращенных во мне искусственно.

      Все, что касалось школьной пищи, явилось запретом, организованным и созданным моими личными установками и категориями. В школе я испытывала тревогу, поскольку детством руководят инстинкт и спонтанность, а тревога не позволяет создать церемонию безмолвной трапезы.

      Особое волнение на меня наводили школьные обеды. Нетерпеливый звонок большой перемены – табунный топот ошалелых ног, искаженные голодом лица, похожие на оскалы, стайный порыв и… – дележка еды. Кто успел – тот и съел! Не вызывающая у меня интереса пища отбиралась сиюминутно интересующимися ею. Причем, предназначенная не мне – тридцати двум ртам моих одноклассников.

      Школьная столовая имеет свой собственный уклад, свою уникальную жизнь и свои особые правила, одно из которых – дежурство. Именно оно и создает хаос, которого я так тщательно избегала. Даже сейчас, вспоминая детали помощи кухонным работникам, меня охватывает ужас. Ужас, заставляющий больше не есть.

      Дежурных отпускали за двадцать минут до звонка, многим моим одноклассникам это очень нравилось, для меня же являлось сущей каторгой. Нехотя я тянулась через весь школьный коридор туда, где подвергала себя истинным пыткам. Помещение школьной столовой начиналось умывальниками и включало в себя просторный зал, отгороженный прямоугольными столами на две части: большую и маленькую. Большая – для всех, маленькая – для классов на карантине. Карантины

Скачать книгу