Несравненно больше - Алекс Крутов

Скачать книгу

белье и одежду в прачечную. Никто из нас не был уверен, что получит обратно именно свою одежду, тем более получит ее чистой и сухой. Эдик и я посреди недели частенько отправлялись постирать свои трусы и носки. Мы шли в уборную, раскладывали свою одежду на большой деревянной скамье, мочили ее водой и терли большим куском хозяйственного мыла. Затем мы несли ее к раковине, полоскали в холодной воде, развешивали на веревках, натянутых между двумя трубами, и оставляли сушиться. Остальные дети не особо заботились о дополнительных мерах гигиены, и от них исходил такой запах, что мы с трудом могли его переносить.

      Раз в неделю нас водили в общественную баню. Нам, младшим мальчикам, всегда было там немного не по себе. Нам выдавали кусок мыла и таз с горячей водой, в котором мы и мылись. Никакого шампуня, никакого душа. Вот почему первое время после детского дома я так любил подолгу принимать горячий душ.

      В начале своего пребывания в этом детском доме я часто болел, как и в первые годы моей жизни. Меня снова сразил приступ воспаления легких, у меня была грыжа и хронические проблемы с желудком. Четыре года подряд я проводил в больнице по месяцу. Врачи обследовали меня, пытались поставить диагноз и выявить причины недомогания. В медицинской книжке постоянно повторяется запись «хронический гастроэнтерит/ язва». Почти все время на протяжении этих лет я испытывал боль и очень сильно похудел. Во время учебы в первом классе я часто пропускал занятия по болезни, поэтому меня оставили на второй год.

      Самое обескураживающее воспоминание о детстве, проведенном в детском доме, – это отсутствие индивидуального подхода. Нас кормили одним и тем же, одевали в одно и то же, одинаково с нами обращались, и мы подчинялись общему распорядку. Каждое утро начиналось с построения в фойе с октябрятскими и пионерскими речевками и девизами.

      Помню, как я получил октябрятский значок – красную звездочку с портретом маленького Ленина в центре. Такие же значки были и у всех моих друзей. В этом тоже выражался коллективный подход – все это заставляло чувствовать себя никем.

      Я был лишен всякой индивидуальности и был одним из многих тысяч детдомовцев, проживавших в Советском Союзе. У нас не было ни личного пространства, ни возможности ощутить свое человеческое достоинство. Не было абсолютно никакого личного внимания и ласки.

      И все же, вспоминая эти годы, я вижу, что Бог отметил меня задолго до того, как я к Нему обратился. Для воспитателей я был зачинщиком неприятностей, для старших ребят, обижавших нас, – одним из «аристократов». Из своей гордости и упрямства, а может, потому что Бог хранил меня, я не сдавался и отказывался пить спиртное, курить и материться.

      Я никогда не следовал примеру тех, кто воровал хлеб с хлебозавода, чтобы откупиться от обидчиков. Я не попрошайничал, предпочитая в одиночестве бродить по городу и искать потерянные деньги. И через некоторое время Бог подал мне знак Своей любви и заботы.

      Глава 4

      Возвожу

Скачать книгу