LITMIR.BIZ

      Пихнув створы, я оказался под прицелом тысяч и тысяч отполированных поверхностей. Трапеции, цилиндры, овалы, кубы, октагоны и прочие геометрические фигуры, обретая исступление в самих себе, саднили сетчатку каскадами неутихающих зарниц. Поспешно нацепив Светофильтры, я взглянул на окружающую действительность по–новому. Нестерпимая резь нефрита, смывающая собою контуры и очертания ближайших рубежей, подменилась мягкостью прорисовки и затенённостью фона. Теперь мне было видно, что у меня под ногами, умеренно сверкая турмалином, стелется циклоидная дорога. Слева и справа бесконечно крутились и перестраивались кабошоны и гладкие хрусталики. Их миражная, беспорядочная циркуляция, замешивающая золотую палитру, равно как и настенное ползанье эксцентричных пиритных цепочек, дотоле мною не усмотренных, возбудили во мне жаркую заинтересованность. Пустившись в блуждание по лабиринту, я ощупывал стены и заглядывал в сферические ячейки. Кое–где мне попадались странные вазы с тонкими лапками–опорами, в них вместо привычных всем букетов флоры торчали адамантовые стержни, ткущие своими набалдашниками–звёздами непостижимые сияющие узоры. Эпизодически я натыкался на диковинные глыбы. Спаянные из россыпи пузырчатых стёклышек, они, тихо вибрируя, сочились светом и вращались вокруг своей оси. Я шёл и шёл, а клацающие шестерёнки, жеоды, источенные штифтами, и громадные кварцевые столбы, словно сладости для мальчишки, вызывали у меня восхищение. Каждый малюсенький закуток, каждая полость, отделённая от центрального прохода флюоритовой кладкой, что–то за собой да скрывала! Будь то ряды полых трубочек, катающих через перемычки мерцающие дыней орбиты или приборы, усеянные чем–то наподобие стальных перьев, – всё тянуло мои глаза к себе! О, Вселенная, сколько же тут всего! Заворожённый прелестями Отражателя, я, тем не менее, не упустил из виду, как ярая желтизна мало–помалу стала подменяться тёмными тонами. Переход к багряному оттенку происходил едва приметно – там выглянет румянец, сям мелькнёт розовый. Постепенно малиновые и гранатовые цвета вытеснили весеннюю солнечность на задворки гаммы. В один из моментов, осматривая дощечку с вязью рун, я вдруг понял, что уже довольно давно вступил в зону Красной Башни. Бесконечные разновидности алого окраса, водя меня по туннелю, битком набитому сверкающими чудесами, в конце концов, направили мои стопы на подиум, прошествовав по которому я остановился перед рубиновой дверью. Она была чуть приоткрыта, и мне, прежде чем вежливо постучать, захотелось сперва заглянуть в щель, сочащуюся багровой поволокой. После всех аккуратных и самобытно подогнанных зеркальных вариаций, порядка и грациозности, повсеместно встречаемых мною в Отражателе, увиденное в просвете поразило меня – в Красной Башне явно творилось что–то неладное. Побитые осколки зеркал вперемешку с кроваво–минеральным крошевом, удручающим ковром устилали обожжённый кирпич дороги, ведущей к нечёткому очертанию коридора, таящемуся в тумане. Дивясь разорению, я уловил краем уха отдалённые звуки, одновременно несущие в себе глухой хруст,

Скачать книгу