LITMIR.BIZ

      Это был бар на минус первом этаже в стиле Америки 20-30х годов, какой она себе ее представляла: широкая деревянная барная стойка, покрытая блестящим лаком, низкие лампы с мягким светом над стойкой, высокие барные стулья, обтянутые темно-коричневой кожей, скрипящие кожаные диваны, полутьма. Стены обиты тканью глубокого зеленого оттенка. Темно-коричневый с изумрудным отливом бар. За стойкой стояли три бармена. Вокруг было людно: кто-то заказывали напитки, кто-то забирал со стойки еду, другие ужинали за столиками и диванчиками, общались, смеялись, обнимались и флиртовали. Жизнь бурлила, кипела, била ключом на каждом сантиметре этого бара… кроме кресла Саши. Ей казалось, что вокруг неё зона отчуждения. Пустота. Так странно. Как можно чувствовать такую пустоту, такой животный страх посреди бурлящей жизни? Как можно быть настолько одинокой и чужой среди искристого веселья.

      Саша попробовала понять это чувство лучше. Как она себя ощущала? Потерянной – да. Но это не было достаточно полным описанием. Без почвы под ногами – да. Но и это не было точным описанием. Живущей не свою жизнь? Да! Это, пожалуй, было самое-самое точное описание. Она не узнавала свою жизнь. Она не могла узнать ничего вокруг. Где она? Что тут делает? Куда идёт? Откуда пришла? А кроме того в этой не-своей-жизни она была абсолютно одна. Совершенно одна – никого больше не существовало в этом мире. Выжженная пустыня. И Саша – посреди раскаленных барханов в ожидании песчаной бури.

      Саша вновь ощутила липкий холод на коже, в груди, в голове. Дыханье сбилось, сердце застучало сильнее, стало невозможно дышать, все тело пронзила легкая дрожь. Она поискала глазами Мо. Он был у стойки, весело болтал с каким-то мужчиной. Так странно. Так много людей, кто-то ей даже был очень симпатичен, но абсолютно ко всем – отчуждение.