Алия - Виталий Друг-ой

Скачать книгу

те далёкие девяностые годы двадцатого века. К тому же иврита мы ещё не знали, а лишь собирались идти его изучать. Мы – это я и мой папа. У мамы тогда врачи обнаружили онкологическое заболевание, и ей было не до учёбы. Эта болезнь мамы и развал экономики Советского Союза после Перестройки, меня- студента последнего года обучения в Саратовском политехническом институте, заставляли всё чаще задумываться о переезде в Израиль.

       И мы с папой вместе пошли на курс иврита, который энтузиасты организовали при одной из школ в центре Саратова. Профессиональных учебников ещё не было, как не было и интернета с обучающими программами. Просто один из учебников, привезённый кем-то из Израиля, перепечатывался сотни раз на печатной машинке или копировался на копировальной машинке-ксероксе. Но нас не останавливали трудности в обучении: язык не похож ни на один из европейских языков, а преподаватель и сам его знал плохо. Тем неменее, мы выучили алфавит, около двух сотен слов и немного грамматики.

       Сама идея переезда мне нравилась, как и любому человеку в двадцать три года, осознающему, что его судьба в его руках. Тогда же я написал пару стихотворений. Вот это, когда завалил сложный экзамен:

      Завал. Ужасен этот час.

      Ты обречен- не знаешь, что сказать.

      И говорят: "Придите в другой раз…"

      Не веришь- мол, еще не помирать.

      Последний шанс выпрашиваешь ты;

      Вершитель судеб- тоже человек?

      Как будто веришь в доброту стены

      В жестокий безрассудный век.

      Но не упал. Надежда все же есть.

      Лети туда- откуда привели.

      Спасай свою и родственников честь.

      Достигни обетОванной земли.

      Не пропадешь- раз веришь в доброту.

      Учи язык и собирайся в путь.

      Увидишь всего мира красоту,

      А Родины жестокость ты забудь.

      Прости ей все, что вынужден стерпеть.

      Великодушием растопит зло.

      Лишь надо свое сердце подогреть,

      Используя Израиля тепло.

      И второй стих для мамы, когда она лежала в больнице:

      Мама! Почему ты далеко?

      Уж очень грустно мне

      Когда болеешь ты.

      Я понимаю- и тебе там нелегко.

      Хочу я подарить тебе цветы.

      Но не могу- поэтому пишу,

      Пишу, что нет дороже в жизни никого.

      И папа очень-очень ждет тебя,

      А ты- его.

      Ты не скучай и приезжай быстрей,

      Ведь надо собираться нам в дорогу.

      А там… избавишься от боли ты своей,

      Забудешь все плохое понемногу.

       Мой двоюродный брат позвал меня в синагогу на какую-то встречу с представителем организации СохнУт из Израиля, и я, естественно, согласился.

      Маленький неприметный домик в центре Саратова оказался оживлённым местом. Было много молодёжи, а само собрание мне напомнило подпольное собрание большевиков из какого-то старого фильма. Русскоязычный израильтянин уверенно агитировал нас бросить институт даже на последнем курсе, чтобы доучиваться в престижных университетах Израиля. Было непонятно- сколько лет обучения нам засчитают из четырёх лет обучения в политехе, но мы и не сильно вникали в подробности. Нам обоим ужасно надоела учёба, мне не хотелось пересдавать сложный экзамен… В общем мы вместе с двоюродным братом бросили институт на последнем году обучения.

      Часть вторая

       Мы потихоньку продавали вещи. Нужно было оформить документы подтверждающие, что мой папа во время Второй мировой войны находился в еврейском гетто на Украине. Тогда в Виннице жил папин брат с семьёй, и мы поехали к ним в гости. Пока папа ездил из Винницы в Кацмазов и оформлял документы о своём заточении в гетто, я со своей двоюродной сестрой отправился в гости к её подружке, с которой был знаком ещё с детства, когда мы приезжали к родным в Винницу. У этой подружки была младшая сестра. Её я не помнил, так как она была младше меня на четыре года. Но именно начиная с этой встречи, я хочу Вам поведать историю, которая не только сильно изменила наши планы отъезда в Израиль, но и изменила всю мою жизнь.

       Родители подружки встретили мою двоюродную сестру и меня – как родных. Они хорошо знали с молодости наши семьи… И тут появилась ОНА. Девочка, девушкой её трудно было назвать. Она не выглядела на свои девятнадцать, я бы дал не больше шестнадцати: худенькая, в комбинезончике с открытыми красивыми остренькими, но спортивно широкими плечиками, с опущенными глазками, боясь на меня взглянуть, тихо поздоровалась и прошмыгнула к себе в комнату. Тем

Скачать книгу