Скачать книгу

мужчина, упершись локтями в колени, смотрит в пол. Сгрудилась кружком семья; все молятся, закрыв глаза. Парень смотрит в окно, беззвучно произнося какое-то имя.

      И в дальнем углу – мама Лиз. Тихо листает журнал, доедая последнюю пачку арахиса, которую прихватила из самолета.

      Когда Лиз была младше, говорили, что лицом она пошла в мать, а все остальное унаследовала от отца. Но у Лиз с матерью есть одно существенно важное общее качество, которое ни та ни другая никогда не признают: они обе любят притворяться.

      И вот, хотя ее дочь лежит при смерти на операционном столе, Моника Эмерсон сидит нога на ногу с таким видом, будто ее ничто не интересует, кроме того, кто из знаменитостей на этой неделе расстался со своим другом или подружкой. А в душе ее всю трясет.

      Перелистнув очередную страницу, она вспоминает тот день, когда Лиз самостоятельно сделала первый шаг. Моника тогда пошла на кухню за пачкой рисового печенья и, обернувшись, увидела, что дочь, неуверенно пошатываясь, стоит у нее за спиной. Моника крикнула мужу, чтобы тот взял видеокамеру, а сама схватила Лиз на руки, думая: Еще рано.

      Не сегодня.

      Пусть подрастет завтра.

      Моника перелистнула еще одну страницу. Когда она приехала в больницу, врач сказал ей, что, даже если Лиз не умрет во время операции, даже если она не скончается сегодня, даже при самом удачном раскладе, есть все основания полагать, что она никогда не будет ходить. Никто не может дать никаких гарантий.

      Моника Эмерсон знает, что самый вероятный исход разобьет ей сердце, поэтому она старается не думать о нем. Она вообще ни о чем не думает.

      В этом особенность Моники Эмерсон. Она хороший человек и никудышная мать.

      В операционной – напряженный шепот, стук металла о кость, тихое бесстрастное пиканье, означающее, что она все еще жива.

      Наконец операция завершена, пиканье продолжается. Врачи, в масках, забрызганные кровью, все еще стоят у операционного стола, а у меня в голове лишь одна мысль: чуда не произошло.

      Один из докторов – Хендерсон, судя по фамилии на голубой полоске, пришитой к нагрудному карману, – отходит от стола и медленно идет в комнату ожидания, а это ничего хорошего не предвещает. Добрые вести врачи стремятся донести до родных и близких пациентов поскорее, знают, что их ждут с нетерпением. Если же вести плохие, врач идет медленно.

      Моника поднимается ему навстречу, и никто не видит, что у нее трясутся руки, когда она закрывает журнал и осторожно кладет его на столик, словно боится, что ее дрожь спровоцирует глобальное землетрясение, которое разрушит вселенную.

      Но доктор по-прежнему идет медленно, и ее мир все равно рушится.

      – Пока ничего хорошего, – говорит доктор Хендерсон матери Лиз. В третий раз – я посчитала. Пока ничего хорошего, пока ничего хорошего, пока ничего хорошего. – Первые сутки понаблюдаем ее, а завтра посмотрим.

      Он сам не верит этим словам. Думает, что вряд ли Лиз доживет до завтра.

      Доктор Хендерсон снова перечисляет травмы, полученные Лиз, как будто Моника Эмерсон

Скачать книгу