LITMIR.BIZ

Скачать книгу

благодаря твоим перемещениям.

      В пространстве, в том или ином месте, в принципе, можно при желании побывать, войти туда и снова выйти. Пространство, место – это уже как-то ближе к неизменности и к непреложности. А время, время? Им не овладеешь. Оно тобою – да…

      Он поднял голову, посмотрел вверх, чтобы ослабить напряжение глаз. Перед ним была теперь словно бы огромная впадина пока еще темно-голубого, без облачка, неба. Оно снижалось тут, незаметно переходя в густой вечерний низкий свет, и как бы рассеивалось над брусчаткой внутри многофигурного обрамления площади из выступов, зубцов и башен.

      Небо снижалось, оставляя свою бесконечную высоту, и словно впадало сюда, в большую лощину среди высоких каменных сооружений. Ближним левым краем этой лощины был храм Василия Блаженного. А другими краями, берегами – впереди и справа – высокая стена за мавзолеем и Исторический музей.

      И было ощущение, что так вот, со всей очевидностью, даже наглядностью перед глазами открылось вдруг невидимое, неземное, без начала и конца, небесное течение вечности.

      Недостижимое, оно неслышно и невидимо течет, несется над землей, и где-то там, в невероятной вышине, слева, над куполами храма что-то происходит, а может быть, и нет, но светло-синее течение снижается, и заполняет эту огромную земную долину с каменными зубчатыми краями, где не видно горизонта, – будто впадает в нее.

      И вот тут, в этой впадине неба, под вековечным небесным потоком однажды появляется обыкновенный человек, отец твой, рожденный далеко отсюда, но затем помещенный в это место, чтобы стоять морозным днем или калёной черной ночью в почетном карауле возле усыпальницы другого человека, назначенного и уже объявленного новым богом для земной истории.

      Потом небесное течение покидает твоего отца на этой площади, на страже бога, сотворенного людьми. Они тут остаются, оба в заснеженной, промерзшей бухте под звездной чугунной пустошью вверху, которой лет через сорок тоже будут ритуально поклоняться: ах, космос, космос! В него вышел человек!

      Отец здесь остается, живой на страже мертвого, а небесное течение снова вздымается куда-то за каменное ограждение площади. Оно уносится все выше, дальше – туда, где для отца, как и для всех, потом опять наступит небытие.

      Да, здесь, в центре Москвы, в центре огромной, вроде бы неуправляемой и необъятной ни для глаз, ни для рассудка, но схваченной железной властью из Кремля страны – здесь, именно на Красной площади, а после смены караула и в самом Кремле, была долина отцовской жизни одно время.

      Родился же он в Минске, где-то за нынешним детским парком. Там, близко от реки, был ипподром. И с детских лет он привык видеть лошадей, смотрел на них с утра до вечера, видел во сне и полюбил их на всю жизнь. Он часто повторял, что когда вырастет, будет извозчиком.

      После Москвы он служил в своем городе. «Да-да, кавалерист, наездник», – мысленно проговорил Сергей Александрович. И подумал о том, что пиджак отцовского бостонового костюма красивого стального цвета, который ему, худому и высокому,

Скачать книгу