Скачать книгу

«Твиттер» или «ВКонтакте». Твитнешь – и через три-четыре дня получишь ответ. Такие уж скорости в темпоральном поле. Константы! А твой ник все тот же – «Severus»…

      Вяло колотившееся сердце вдруг забухало в груди. Зареяли смутные надежды…

      – Только будь осторожен! – посерьезнела софтботиня. – Тебе ничего не грозит, но ты можешь случайно подставить Светлану.

      – А я не буду прямым текстом, – мотнул я головой. – Мы со Светой переписывались на вымышленном языке… Да какой там язык! С полсотни слов надергали отовсюду, напридумывали, нам хватало. Я пишу ей: «Айо ахава сине», что значит «Я люблю тебя», а она отвечает: «Айо тоо ахава сине, оччи ахава!» – «Я тоже люблю тебя, очень люблю!»

      – Здорово… – потянула Илана впечатленно, и тут же встрепенулась. – Всё, всё, меня нет!

      Экран усыпался иконками. Облизав губы, я прижал пальцем птичку. Поймет ли Света, от кого? А если поймет, поверит ли? Разволновавшись, я набрал то, чего требовала душа: «Ахава сине».

      Глава 3.

      Москва, Кремль, 26 января 1973 года. Полдень

      – И еще вот здесь, Леонид Ильич… – хрипловатый голос Черненко журчал весенним ручейком. – Документ хорошо отработан, всё, что надо, прилагается…

      Брежнев тупо кивнул. Подвел ручку к графе, куда услужливо ткнул пальцем Костя, и расписался. Попрощался он вялым кивком – язык слушался плохо.

      Кабинет опустел, впуская вороватую тишину. И останавливая время – воздух звенел замершими секундами.

      Леонид Ильич сфокусировал взгляд на «рогатых часах» – с тускло блестевшим штурвальчиком. Сколько? Двенадцать ровно?

      А спать тянет, как в полночь… И знаешь, ведь, что не заснешь, а тянет.

      Генсек опустил тяжелые, набрякшие веки. Нервничаешь вечерами, пока Ниночка не заворкует, не сунет тайком таблетку заветную. Химический отбой…

      И ты засыпаешь… Валишься в черный глухой провал, как в топь. Бульк! – и сплывается потревоженная ряска… Даже кошмары не снятся!

      А к подъему в голове отстаивается проклятая желтая муть. Тяжелая, вязкая – мысли не текут, не ползут даже. Жужжат, как мухи на липкой ленте, и ни с места. Брежнев длинно вздохнул.

      Все люди, как люди – у них утро вечера мудренее, а ты глядишь на мир, как сквозь закопченное стекло, мычишь онемевшим языком. «Сиськи-масиськи…»

      Брежнев неуклюже поднялся, обошел стол, задевая за углы. Надо потерпеть еще часика два-три… Трясущийся желтый студень растопится и стечет, оставив по себе застарелую усталость. А вечером… Ниночка отмерит дозу.

      «Сегодня пятница… – вяло притекла думка. – На охоту съездить… Взбодриться… Выдохнуть эту желтую мерзость до конца, отряхнуться до самого донышка… На кабанчика схожу… Да…»

      Отерев лицо, Леонид Ильич с тоской глянул за окно. На шпиле Троицкой башни радостно краснела звезда.

      Чистые пруды, 30 января 1973 года. После работы

      Я меланхолически брел по бульвару, мечтая о тарелке горячего борща, желательно с фасолькой и чесночком. И с ха-арошим ломтем свежего «Орловского»,

Скачать книгу