LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Это означало, что только от меня самого, от того, как скоро я смогу овладеть итальянским, зависела моя дальнейшая судьба и карьера.

      В советские времена люди, впервые выезжавшие за границу в длительную командировку на 3–4 года, по прибытию к месту назначения переживали известный шок, особенно до конца пятидесятых — начала шестидесятых годов. Шок этот имел место не только по части резкой перемены жизненного уклада и потрясавших воображение простого советского человека товарного изобилия в магазинах, множества почти голых дам в витринах книжных магазинов и на обложках журналов, но и в связи с карикатурами в газетах на самого (!) Сталина, а потом и на Хрущева, не говоря уже о звучавших повсюду рок-н-ролле и буги-вуги.

      В этих условиях советскому человеку было непросто найти свое место в чужом окружении и утвердиться в нем. Основную трудность представляла почти для всех языковая изоляция. При мне имели место (и не раз) случаи, когда недавно прибывших на работу из Москвы руководителей их секретарши соединяли с местными партнерами, эти руководители снимали телефонную трубку, слушали звонившего им человека, который, например, хотел представиться или поздравить с приездом, а потом в отчаянии от того, что не поняли ни слова, просто бросали трубку.[12]

      Я это понял, осознал и просто врылся в изучение итальянского днем и ночью, постоянно слушая радио, читая газеты, посещая кино и вступая в беседы со всеми итальянцами, которые не отказывались от разговоров (тех, кто избегал общения, было очень немного, поскольку итальянцы любят поболтать). Через год я свободно говорил по-итальянски, а через четыре, к окончанию срока моей командировки и возвращению в Москву, во владении этим языком, без ложной скромности, мне не было равных. Я мог не только говорить, писать и думать на итальянском, но и сами итальянцы принимали меня почти всегда за своего. Кстати, звучание и интонации итальянского языка сходны русскому, и, если не вслушиваться в смысл, то беседа двух итальянок будет восприниматься как разговор соседок в московском дворике.

      Когда Гронки приехал в Москву, я уже несколько лет по-итальянски не говорил, но информация о том, что я большой спец по итальянскому языку, в нашем министерстве утвердилась. Понятно, что при возникновении в наших чиновничьих кругах вопроса о том, кто может переводить на переговорах Н. С. Хрущева и Джованни Гронки с советской стороны, все указали пальцем на меня, тем более, что тематика переговоров обещала быть связанной именно с торгово-экономическим сотрудничеством, т. е. с министерством, где я и работал.

      Как известно, при переговорах на более-менее высоком уровне каждая из сторон имеет своего переводчика, который переводит собеседника на родной язык. В этом случае итальянский переводчик, известный в Италии знаток русского языка Серджио Беллармино (наверно — во всяком случае сам Серджио этого не отрицал — один из отпрысков считавшегося добрым и дружелюбным ученого-иезуита и инквизитора,

Скачать книгу