ТОП просматриваемых книг сайта:
Public Domain
Все книги издательства Public Domain
Аннотация
«На зло критикам нашим, разглашающим, что у нас нет комедии, что театр наш в горестном упадке, хотя впрочем не бывал никогда на блестящей высоте, не смотря на все эти сетования и укоризны, комедии Русские родятся, представляются и преставляются, печатаются, хотя мало читаются; нет почти недели, по крайней мере во время зимней стужи, чтобы имя нового драматического писателя, чтобы новое творение не помещались на длинной бенефисной афише; не проходит недели, чтобы любопытные зрители, просидевшие до полуночи в креслах своих, не кричали, как спросонья: автора! автора!..»
Аннотация
«Талеран сказал: la parole est l'art de déguiser la pensée, то есть, слово есть искусство переодевать мысль. Заметим мимоходом, что если здесь в переводе нашем не переодета, то отчасти прикрыта мысль Талерана, потому что у нас, между прочим, нет глагола равнозначительного с Французских déguiser; нет у нас и еще все каких слов, не смотря на восклицания патриотических, или (извините!) отечественнолюбных филологов, или (извините!) словолюбцов, удивляющихся богатству нашего языка, богатого, прибавим также мимоходом, вещественными, физическими запасами, но часто остающегося в долгу, когда требуем от него слов утонченных, отвлеченных и нравственных. Но обратимся в нашему предмету…»
Аннотация
«Вот три запоздалые альманаха и разбор наш еще более запоздалый! Впрочем, книги наши не имеют срочной поры, после которой не удовлетворяют они минутным требованиям, временному любопытству. Русская книга всегда в пору, может быть именно от того, что она никогда не во время. Самое слово l'à propos не имеет значения ни в языке, мы в быту нашем…»
Аннотация
«Европейская известность, приобретенная г-жею Шимановской в артистическом путешествии, совершенном ею, лестно засвидетельствованная многими отзывами журналов Немецких, Французских и Английских, не должна вам быть чужда как потому, что г-жа Шимановская из Варшавы, так и по титулу первой пианистки Их Императорских Величеств, дарованному ей указом покойного Государя, последовавшим в Вене, 1822 года…»
Аннотация
«Если есть отрада в потерях чувствительных для человечества, то единственно заключается она в чувстве возвышающем душу, с которым мы ценим великую утрату. Есть что-то умилительное и торжественное в сей скорби, так сказать, отвлеченной, с которою мы, в отдалении, отчужденные от сферы деятельности великого человека, оплакиваем его смерть, как будто мы жили под непосредственным влиянием его жизни, мыслили и чувствовали его мыслями и чувствами…»
Аннотация
«Скоро вскучишься людьми, у коих душой бывает ум; надежны одни те, y коих умом душа. Вовенарг сказал: мысли высокие истекают из сердца. Можно прибавить: и приемлются сердцем. Слова человека с умом цифры; их должно применять, высчитывать, поверять: слова человека с душою деяния. они увлекают воображение, согревают сердце, убеждают ум…»
Аннотация
«Наш век есть, между прочим, век записок, воспоминаний, биографий и исповедей вольных и невольных: каждый спешит высказать все, что видел, что знал, и выводить на свежую воду все, что было поглощено забвением или мраком таинства. Мы проникли в сокровенные помышления Наполеона: Лас-Каз, Гурго, Монтолон, Бертран, барон Фэн, Омира, Антомарки обратили нас всех в ясновидящих, или погрузили Наполеона в сон магнетический и заставили его обнажить перед вами всего внутреннего человека…»
Аннотация
«Пользуясь данным нам правом, позволяем себе сказать читателям, что автор Археографических опытов, скрывающийся под завесою псевдонима и состязающийся ныне в Париже с Шамполлионом, есть наш Русский уроженец г. Гульянов, член Российской Академии, числящийся секретарем посольства Российского в Брюсселе…»
Аннотация
«Хотя вы худо приняли мои Русские гостинцы, но на диковинку посылаю вам еще – журнал не журнал, книгу не книгу, а нечто, которое без сомнения не имеет своего подобия ни в каких литературах древних и новейших. Вот вам „ Прибавление к Сыну Отечества“. И подлинно пристройка достойная главного здания…»
Аннотация
«Я всегда разделял общую всем читателям скуку, видя в журналах наших холостые перестрелки досужных авторов, выходящих перед публику на поединки, в коих для неё часто ничто не занимательно: ни причины, ни последствия. Авторы, представители мнений различных, но равно достойные внимания общества, разрешая спорами своими задачи важные в отношении нравственном, политическом или ученом, имеют право надеяться, что общество примет в них участие. Но когда литературные поединщики сражаются за одни личности, то не пристойно им скликать народ на позорище; смешно ожидать, что сии вынужденные свидетели будут смотреть на битву с любопытством…»