LITMIR.BIZ

In The Birth of Sense, Don Beith proposes a new concept of generative passivity, the idea that our organic, psychological, and social activities take time to develop into sense. More than being a limit, passivity marks out the way in which organisms, persons, and interbodily systems take time in order to manifest a coherent sense. Beith situates his argument within contemporary debates about evolution, developmental biology, scientific causal explanations, psychology, postmodernism, social constructivism, and critical race theory. Drawing on empirical studies and phenomenological reflections, Beith argues that in nature, novel meaning emerges prior to any type of constituting activity or deterministic plan. The Birth of Sense is an original phenomenological investigation in the style of Maurice Merleau-Ponty, and it demonstrates that the French philosopher’s works cohere around the notion that life is radically expressive. While Merleau-Ponty’s early works are widely interpreted as arguing for the primacy of human consciousness, Beith argues that a pivotal redefinition of passivity is already under way here, and extends throughout Merleau-Ponty’s corpus. This work introduces new concepts in contemporary philosophy to interrogate how organic development involves spontaneous expression, how personhood emerges from this bodily growth, and how our interpersonal human life remains rooted in, and often thwarted by, domains of bodily expressivity.

Подробнее

In The Crisis of Meaning and the Life-World, Ľubica Učník examines the existential conflict that formed the focus of Edmund Husserl’s final work, which she argues is very much with us today: how to reconcile scientific rationality with the meaning of human existence. To investigate this conundrum, she places Husserl in dialogue with three of his most important successors: Martin Heidegger, Hannah Arendt, and Jan Patočka. For Husserl, 1930s Europe was characterized by a growing irrationalism that threatened to undermine its legacy of rational inquiry. Technological advancement in the sciences, Husserl argued, had led science to forget its own foundations in the primary “life-world”: the world of lived experience. Renewing Husserl’s concerns in today’s context, Učník first provides an original and compelling reading of his oeuvre through the lens of the formalization of the sciences, then traces the unfolding of this problem through the work of Heidegger, Arendt, and Patočka. Although many scholars have written on Arendt, none until now has connected her philosophical thought with that of Czech phenomenologist Jan Patočka. Učník provides invaluable access to the work of the latter, who remains understudied in the English language. She shows that together, these four thinkers offer new challenges to the way we approach key issues confronting us today, providing us with ways to reconsider truth, freedom, and human responsibility in the face of the postmodern critique of metanarratives and a growing philosophical interest in new forms of materialism.

Подробнее

For more than two thousand years, philosophers and theologians have wrestled with the irreconcilable opposition between Greek rationality (Athens) and biblical revelation (Jerusalem). In Athens and Jersusalem, Lev Shestov—an inspiration for the French existentialists and the foremost interlocutor of Edmund Husserl, Martin Heidegger, and Martin Buber during the interwar years—makes the gripping confrontation between these symbolic poles of ancient wisdom his philosophical testament, an argumentative and stylistic tour de force. Although the Russian-born Shestov is little known in the Anglophone world today, his writings influenced many twentieth-century European thinkers, such as Albert Camus, D. H. Lawrence, Thomas Mann, Czesław Miłosz, and Joseph Brodsky. Athens and Jerusalem is Shestov’s final, groundbreaking work on the philosophy of religion from an existential perspective. This new, annotated edition of Bernard Martin’s classic translation adds references to the cited works as well as glosses of passages from the original Greek, Latin, German, and French. Athens and Jerusalem is Shestov at his most profound and most eloquent and is the clearest expression of his thought that shaped the evolution of continental philosophy and European literature in the twentieth century.

Подробнее

Подробнее

Подробнее

Dead Letters to Nietzsche examines how writing shapes subjectivity through the example of Nietzsche’s reception by his readers, including Stanley Rosen, David Farrell Krell, Georges Bataille, Laurence Lampert, Pierre Klossowski, and Sarah Kofman. More precisely, Joanne Faulkner finds that the personal identification that these readers form with Nietzsche’s texts is an enactment of the kind of identity-formation described in Lacanian and Kleinian psychoanalysis. This investment of their subjectivity guides their understanding of Nietzsche’s project, the revaluation of values. Not only does this work make a provocative contribution to Nietzsche scholarship, but it also opens in an original way broader philosophical questions about how readers come to be invested in a philosophical project and how such investment alters their subjectivity.

Подробнее

Этот текст – сокращенная версия книги Сергея Доронина «Квантовая магия». Только самые ценные мысли, идеи, кейсы, примеры. О книге В книге российского физика-теоретика Сергея Доронина ключевое слово «квантовая», а не «магия». Он предпринимает попытку осмыслить результаты, полученные квантовой механикой к 2007 году. После выхода книги идеи Доронина называли псевдонаукой и сравнивали с печально известной «новой хронологией» академика Фоменко. Однако дальнейшие события показали обоснованность и верность его выводов. В максимально доступной форме он знакомит нас с контурами грядущей «второй квантовой революции» – ее математическим, физическим обоснованием и фундаментальными понятиями. Одновременно автор переворачивает наши представления об устройстве окружающего мира. Потому что законы квантовой теории можно применить к психике человека. Это открывает путь к управлению сознанием и трансформации мира вокруг нас. Зачем читать · Разобраться в общих принципах работы квантового процессора. · Узнать о явлении квантовой запутанности, которая ломает наши представления об окружающем мире. · Понять, какое отношение квантовая механика имеет к традиционным духовным практикам. Об авторе Доронин Сергей Иванович – российский физик-теоретик, кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник Лаборатории спиновой динамики и спинового компьютинга Института проблем химической физики РАН. Вместе с коллегами работает над созданием квантового компьютера – вычислительного устройства на основе квантовой механики, которое оперирует не битами, кубитами (квантовыми разрядами).

Подробнее

В мире уж почти не осталось тех, кто не слышал бы о нашей, так сказать, "многослойности". Человека дробили и на четыре оболочки, и на пять тонких тел, и на семь никому неведомых субстанций. И самое интересное во всём этом дроблении – это то, что тенденция эта всё никак не смолкает. От эзотерики, традиция деления сместилась к психологии, а от той, простёрлась во все соседствующие с ней дисциплины, в том числе в философию и историю. Этот историософский очерк обязывается дать не столь новое, как отряхнуть от пыли старое; прогнать наболевшую забывчивость о достижениях наших предков и возвысить ту до вершин актуальности и востребованности. Словом, "Семидольный человек" – это ещё одна попытка раздробить человека на семеричную телесность, но при этом, соединяя в себе наработки всех прошлых веков, от чего, если читатель захочет приступить к изучению истории философии, психологии, религии и т. п., данное произведение станет для него настоящей находкой и кладезем знаний.

Подробнее

Юрий Витальевич Мамлеев (1931–2015) – классик современной русской литературы, основоположник жанра «метафизический реализм», писатель, поэт, философ. В настоящий сборник вошли статьи и интервью Юрия Мамлеева, охватывающие период с 1970-х годов и до самых последних дней. Ряд из материалов публиковался в свое время в таких изданиях, как «Новое русское слово», «Русская мысль», «Вопросы философии», «Литературная газета» и других. Сборник дает прекрасную панораму мысли и безусловно способствует более глубокому прочтению художественных и философских произведений Юрия Мамлеева, расширению понимания русской и мировой культуры и лучшему предвидению возможного будущего России. Кроме того, Юрий Витальевич дает некоторые практические советы. Книга «Статьи и интервью» продолжает «мамлеевскую» серию издательской группы «Традиция».

Подробнее

Reaganism is a discourse of devotion and disqualification, combining a neoliberal negative theology of the market with a neoconservative demonization of opponents. Reagan’s personality cult shelters the aggressivity of a war of all against all by representing the market as a moralistic standard of perfection, a representation of goodness and freedom. In literary theory and criticism, a homologous valuative system centered itself on the canon, representing culture as a study of perfection. Paul de Man argued for the displacement of this positive moralistic reference, but his proposals ultimately replace it with a negative moralistic reference to literariness. De Man’s premises have been perpetuated in subsequent theory by persistent misrecognitions of dialectic as suspicious hermeneutics, of materialism as reference to materiality, and of demands for democratic equity as identity politics. Tracing this motivated reasoning through misreadings of Eve Sedgwick’s critique of conspiracy theory and Edward Said’s “secular criticism,” we are led back to the unexamined premises of Paul de Man’s negative moralism and the opportunistic competition of academic careerism.

Подробнее