LITMIR.BIZ

      А ты думал – в России луга да снега,

      И раздолье у нас петухам да стихам.

      А в России лафа палачам да грехам,

      И теплынь на дворе, да под сердцем пурга.

      У нас души, как иней, чисты до поры,

      До поры, до звезды, до скончания дня,

      А как солнце зайдет, запоют топоры,

      Неповинные кудри к земле наклоня.

      Мы кукушкины дети в сорочьем дому,

      Нам сиротской печати с чела не умыть,

      Но в вишневом саду и в кабацком дыму

      Научились любить свою бедную мать.

      Яко зрел на земле нищету и войну,

      Яко нас полюбил, дураков и ворьё,

      Ты помилуй дурацкую эту страну,

      Помяни её, Боже, во Царстве Твоём!

      Не вовремя снега в России тают,

      И по утрам права качает стыд,

      И бес изгнания шалит,

      А без него в России не светает.

      И я поеду обронить платок

      И у Смоленки попросить прощенья,

      Где царь просыпал между вод песок

      И посадил чугунные растенья.

      А Петербург, как вечно, белокур

      И знает, как сводить с ума поэтов,

      Ты без меня прости ему за это

      О киверах недобрую тоску.

      Ни ветки здесь, ни камни, ни дома

      Моей кончины скорбью не отметят,

      Санкт-Петербург, любимая тюрьма,

      Куда ты дел последних три столетья?

      И оттого Эвтерпе баловать

      Среди мостов. Поберегись, прохожий!

      И голос есть. Но помоги мне, Боже,

      К Антихристу Россию ревновать.

      Сошли меня, Отче, из этого края.

      Я здесь на земле ничего не люблю,

      А только в метро пустоту занимаю

      И едкую дурь на погоду валю.

      Собак без фамилий и честной породы

      Я всех всё равно не могу подобрать.

      А Гейне по-русски в таких переводах,

      Что мне при Тебе неудобно сказать.

      А в города Лимба туманном предместье,

      С ореховой удочкой, в теплой траве,

      Я вечность – и дольше! – была бы на месте,

      И даже открыток не слала б Москве.

      На корточках сидя, беспечно и вечно

      Удила бы месяц, не смея войти

      Туда, где под матовым шаром аптечным

      Вергилия с Блоком скрестились пути.

      В Москве стоит полупогода.

      У человека и у года

      Совместный насморк. Оттого,

      Что мир един. Пером природа

      Нанесена на ничего.

      И каждой ветки каждый жест

      Прекрасно виден, ergo est.

      – Ты спятил, Джек!

      Иди домой.

      Давно все в замке спят.

      Никто

Скачать книгу