Скачать книгу
мафиозники в «Сопрано», начали поворачиваться к своим соседям, как бы спрашивая у них: «А это что ещё за поц?!» Кузе показалось, что кто-то плачет сзади, и он обернулся. За его спиной, держась за ручку двери, икал от смеха согнутый Яотего. Вдруг он распрямился, пробежал мимо Кузи на террасу, схватил за кожаный рукав какую-то звезду и, тыкая пальцем в направлении Дуплинского, начал изображать в лицах вышеописанные события. Особенно хорошо у него получалась Кузино лицо с открытом ртом. «Надо будет, всё-таки, дать ему по морде», – привычно подумал Кузя, зная, что навряд ли. После каждой пакости Яотего бросался обниматься, показывал октябрятский значок с маленьким Володей на груди и клялся в своей страстной любви к России. Если Кузя продолжал злится, Яотего пускал в ход последний козырь: «Вчера я был на просмотре… (назывался фильм), сидел рядом с… (называлось известное имя), и мы обсуждали нашу передачу…». Яотего делал лёгкую паузу. «Я о тебе говорил». И снова пауза, но уже со значением. Вначале Кузя не понимал, какой реакции ждал Яотего, и, если это было правдой, то зачем он это делал? Вероятность, что кто-то всемогущий (продюсер, режиссёр, издатель) запомнит фамилию Дуплинский, была так же мала, как встретить любезного таксиста в Париже. Потом Кузя стал всё-таки благодарить, видя, что окружающие вроде как понимают немаловажность оказанной услуги. Через две секунды появился дуэт модных комиков, и тут уже народ захлопал в ладоши по-взаправдашнему. Два сытых дяди выделились из рядов и, взяв юмористов под ручки, подтащили их к молоденькой девушке в белом платье. Расцеловавшись с невестой, они тихо удалились под радостное гудение публики, уже аплодирующей новому появлению. «Ага! – догадался заторможенный Кузьма, только сейчас заметив, что почти все мужчины были в ермолках. – Это же еврейская свадьба!» В этот момент всё что было артистов, киношников, певцов, радио и телевидения повалило с террасы в салон. Волна творческого люда накрыла Яотего, и кожаный рукав знаменитости, и еврейскую свадьбу с Кузей. Она покатилась по ступеням в огромные залы и выплеснулась на верхнюю часть эспланады перед запаркованной за железными барьерами толпой сочувствующих.
