Скачать книгу

я зашептал,

                             глотая сухие слезы позора:

      «Мама,

                  ты больше не будешь петь!»

      И мама заплакала,

                                     но послушалась.

      Мама

               выиграла

                               Отечественную войну

      и проиграла

                          свой голос.

5

      Мама стала работать в Мосгосэстраде

      администратором детского отдела,

      волоча на себе меня

                                      и сестренку,

      брошенную моим отчимом

      (одновременно кудрявеньким и лысеньким аккордео —

      нистом)

      после ее нежелательного появленья

      в мире,

                  наверное, состоящем

      наполовину

                         из детей нон грата.

      Мама брала домой

                                    работу налево

      и переписывала рапортички концертов,

      где проставляла

      фамилии авторов исполняемых произведений,

      после чего

                       на их сберегательные книжки

                                                                       капали деньги.

      Единственная сберкнижка мамы

      была все та же коробка «Ландрин»,

      где очень редко соприкасались

      деньги

                 с медалями Отечественной войны.

      Покачивая кроватку сестренки

      носком ботинка,

                                 разбитого вдрызг

      на пустырях о консервные банки,

      и слушая хриплую скороговорку

      Вадима Синявского с берегов

      весьма туманного Альбиона,

      где Бобров прорывался

                                            к воротам «Челси»,

      я переписывал эти треклятые рапортички

      и добросовестно увеличивал вклады

      Блантера,

                      Соловьева-Седого,

                                                    Фатьянова,

                                                                   Цезаря Солодаря,

      а после фамилии Дунаевский,

      так часто встречавшейся,

                                               что темнело

      в глазах от усталости,

                                          ставил «И. Дун.».

      Из-за этого

                         у меня навсегда испортился почерк.

      Но когда попадалась фамилия

                                                        Шостакович,

      я почему-то старался ее выводить

                                                             покрупней.

      Иногда,

                   почти засыпая

                                      от переписывания чужих фамилий,

      где-нибудь

                        между «Матрешкин» и «Трешкин»

      я ставил свое

                            никому

Скачать книгу