LITMIR.BIZ

Скачать книгу

врач Дашевский Юлий Петрович встретил меня хорошо. И сам казался с приветом. Улыбался без перерыва. Про Бэлку сказал утешительное, что она сама себя не чувствует. Что ей в своем состоянии спокойно.

      Я поинтересовался:

      – Может она поправиться?

      Дашевский заверил:

      – Не может.

      Я настаивал:

      – А бывали подобные случаи?

      Юлий Петрович подумал и ответил:

      – Подобное случалось. Вот был у нас до войны такой пациент – Штадлер. Он немного потом пришел в себя. Хоть врачи сначала считали, что случай безнадежный. А теперь почти вменяемый гражданин. Кстати, к Бэлле наведывался. К ней вообще много посещений. Если учитывать специфику заведения. Отец, естественно. Штадлер. Лаевская Полина Львовна. Молодая женщина, интересная – Ева Воробейчик. Еще какой-то человек – наш возможный пациент, я вам как врач говорю, точно когда-нибудь с ним встретимся. Фамилию уточню, если надо.

      Я спросил:

      – Пританцовывает этот ваш будущий постоялец? Вроде молится по-вашему на ходу?

      Врач насторожился:

      – Как это – по-нашему?

      – По-еврейски. Сами знаете.

      Юлий Петрович смущенно буркнул:

      – Ну да, конечно.

      – Не надо уточнять. Табачник его фамилия. По паспорту. А на самом деле – черт его знает. Такой тип – всего можно ждать.

      Врач поддакнул:

      – Вот именно, вот именно.

      Бэлка гуляла по двору. Поверх серого байкового халата на ней была кое-как напялена фуфайка, на голове теплый платок, коричневый, с белесой каймой. Валенки без калош.

      Меня не опознала.

      Я не настаивал. Повесил ей на руку, на сжатый кулак, сетку с гостинцами – булка, конфеты-подушечки. Погладил по плечу.

      Конфеты в кульке Бэлка почему-то сразу различила. Сказала:

      – Подушечки? Мои любименькие. Как там Евсею лежится? Мягко ему?

      Я вытащил конфету и подал ей прямо в чуть-чуть открытый рот.

      Она пожевала и, довольная, подтвердила свой вопрос:

      – Мягко ему лежится. Мягко.

      До наступления Нового года оставались часы, надо было успеть нарядить елку для детей.

      Разговаривать некогда. И не с кем. Бэлка – пустое место. Пустей, чем Евсей сейчас в гробу на подушечке красного кумача.

      Я думал: вот все хотели знать, включая первым счетом следователя, – какая причина самострела Гутина? Я дело читал. Тонюсенькое. Когда самоубийство – всегда тонюсенькое. Там русским языком зафиксировано: «Вследствие ряда причин состояния здоровья». И приложены справки.

      Здоровье у Гутина было неважнецкое. Последствия ранений и контузий. Это да. Боли головы.

      Он мне не раз говорил:

      – Так башка трещит, невозможно описать как. Может, застрелиться?

      Я ему говорил:

      – Ты сам себе хозяин. Захочешь – застрелишься.

      Смеялись по поводу такого выхода.

      Он обязательно прибавлял:

      – Нет, Миша, когда я детей делаю, мне моя голова

Скачать книгу