LITMIR.BIZ

Скачать книгу

договора, переписка, последующее поведение). В этой связи представляется удачным определение действительной воли как воли эмпирической[110], т. е. того намерения, которое может быть определено непосредственно на основании доказательств, свидетельствующих о том, каких правовых последствий желали стороны при заключении договора.

      Классическая модель договора была положена в основу европейских кодификаций, поэтому в национальных кодексах, принятых в XIX столетии, нормы о толковании договора ориентированы на применение субъективного критерия. Согласно ст. 1156 ФГК при рассмотрении соглашений нужно в первую очередь исследовать, каково было обоюдное намерение договаривающихся сторон, а не останавливаться на буквальном смысле выражений. Согласно § 133 ГГУ при толковании волеизъявлений необходимо следовать действительной воле, не придерживаясь буквального смысла выражений.

      Статья 431 ГК РФ также указывает на необходимость выяснения действительной общей воли сторон, хотя и после буквального толкования. Элементы субъективного подхода могут быть обнаружены и в российском дореволюционном законодательстве. Так, согласно ст. 1539 Свода законов Российской империи, если словесный смысл вызывает серьезные сомнения, тогда договоры должны быть изъясняемы по намерению их и доброй совести. Ссылка на намерения сторон приведена также в ст. 86 Проекта Гражданского уложения Российской империи.

      Однако и современный французский, и в особенности немецкий подходы к толкованию договора едва ли можно назвать в чистом виде субъективными, т. е. ориентированными на выявление действительной воли сторон, поскольку при толковании договора широко используются техники интерпретации договорных условий, которые основаны на объективных элементах, о чем будет сказано далее.

      Следует указать, что субъективный подход нашел непосредственное отражение в ряде международных документов, представляющих собой различные формы унификации договорного права.

      Так, гл. IV Принципов УНИДРУА (2004)[111], посвященная толкованию договоров, открывается положением, согласно которому договор следует толковать в соответствии с общим намерением сторон (п. 1 ст. 4.1).

      Аналогичное требование содержится в п. 1 ст. 5:101 Принципов европейского договорного права (The Principles of European Contract Law)[112], согласно которому договор толкуется в соответствии с общим намерением сторон, даже если оно отличается от буквального смысла слов. От приоритета общего намерения не отказались также разработчики Проекта общей модели будущего европейского гражданского кодекса (The Draft Common Frame of Reference, ст. 8:101; далее – DCFR)[113].

      Приведенные выше нормы, отражающие приоритет намерений сторон над тем, как они выражены в тексте договора, прежде всего направлены на охрану автономии воли лиц, заключивших договор, от искажений, которые могут быть привнесены судом в процессе толкования договора. Под искажениями в данном случае необходимо понимать изменения и дополнения, ранее не включенные сторонами в договор, например,

Скачать книгу