LITMIR.BIZ

Скачать книгу

павильон. В нем я живу одна уединенно, согласно моим вкусам, моим желаниям и счастлива, когда такой друг, как вы, Морис, навещаете меня, чтобы рассеять или разделить мои мечтания.

      И Женевьева протянула Морису руку, которую он с жаром поцеловал.

      Женевьева слегка покраснела.

      – Теперь, друг мой, – сказала она, отнимая руку, – вы знаете, как я стала женой Диксмера.

      – Да, – ответил Морис, всматриваясь в Женевьеву, – но вы не сказали мне, как гражданин Моран сделался товарищем гражданина Диксмера.

      – О, очень просто, – отвечала Женевьева. – Диксмер, как я уже сказала вам, имел состояние, но недостаточное, чтобы одному поддерживать такое значительное производство, какое ведется на этой фабрике. Сын его покровителя Морана, друга моего отца, дал половину капитала, и, хорошо зная химию, сам увлекся этой промышленностью и той работой, которую вы видели, и благодаря ему торговля Диксмера, взявшего на себя всю материальную часть этого дела, приняла огромный оборот.

      – Но, – сказал Морис, – и гражданин Моран также в числе ваших друзей, не правда ли, сударыня?

      – Моран человек благородной души и одарен возвышенными чувствами, которые когда-либо встречались на земле, – серьезно отвечала Женевьева.

      – Если единственное доказательство, – сказал Морис, несколько обиженный той оценкой, которую молодая женщина дала товарищу ее мужа, – в том, что он помог господину Диксмеру приобрести эти мастерские и изобрел новое средство окраски сафьяна, то позвольте заметить, что похвала ваша слишком преувеличена.

      – Он дал мне другие доказательства, сударь, – сказала Женевьева.

      – Но он еще молод, не правда ли? – спросил Морис. – Хотя трудно за очками определить, сколько ему лет.

      – Ему тридцать пять лет.

      – Давно вы знаете друг друга?

      – С детства.

      Морис закусил губу, он всегда подозревал Морана в любви к Женевьеве.

      – Так, – сказал он, – это объясняет его фамильярность с вами.

      – Соблюдаемую в границах, в которых вы его всегда видели, сударь, – с улыбкой отвечала Женевьева. – Мне кажется, что фамильярность эта свойственна другу и не нуждается в объяснении.

      – Ах, извините меня, сударыня, вы знаете, что всем сильным страстям сопутствует ревность, и дружба моя была завистлива к той, которой вы одариваете гражданина Морана.

      Он замолчал. Женевьева тоже хранила молчание. В этот день о Моране больше не вспоминали, и Морис ушел от Женевьевы влюбленнее, чем когда-либо, что доказывалось его ревностью.

      Притом, как бы ни был ослеплен молодой человек, какая бы ни была повязка на его глазах, какое бы смущение ни вселила ему страсть в сердце, в рассказах Женевьевы заметно было столько пропусков, запинок, утаек, на которые в ту минуту он не обратил внимания, но которые впоследствии пришли ему на ум и страстно мучили. К тому же его не могло не беспокоить, что Моран был волен разговаривать с Женевьевой так часто и так продолжительно, как ему хотелось, а также и уединение, в котором оба они оставались всякий раз по

Скачать книгу