LITMIR.BIZ

      Перцового дерева крупные зерна

      Обильны, уж полон для мерки сосуд;

      Вы ж, сударь, могучи собою и рослы,

      Достоинством равного вам не найдут!

      Перцовое дерево выросло тут,

      На дереве шапкою ветви растут.

      Перцового дерева крупные зерна

      Обильны, уж пригоршни обе полны;

      Вы ж, сударь, могучи собою, и рослы,

      И духом своим благородным сильны!

      Перцовое дерево выросло тут,

      На дереве шапкою ветви растут.

      Дважды хворост жгутом охватив, я вязанку сложила,

      В эту пору тройное созвездие[116] в небе светило.

      В этот вечер – не знаю, что это за вечер сегодня, –

      Я тебя увидала – собою прекрасен мой милый.

      Почему же таким ты, почему же таким ты

      Был прекрасным и добрым, мой милый?

      Я связала охапку травы, положила на плечи…

      Три звезды нам светили на юго-востоке в тот вечер.

      В этот вечер – не знаю, что это за вечер сегодня, –

      Но с тобою мы встретились – это нежданная встреча!

      Почему же с тобою, почему же с тобою

      Так отрадна нежданная встреча?

      Я из веток вязанку сложил, опоясал в два круга,

      Три звезды перед дверью моею светили нам с юга.

      В этот вечер – не знаю, что это за вечер сегодня, –

      Но тебя я увидел внезапно – прекрасна подруга!

      Почему же собой ты, почему же собой ты

      Так мила и прекрасна, подруга!

      Груша растет от деревьев других в стороне,

      Ветви раскинулись в разные стороны, врозь,

      Так же и я одиноко брожу по стране.

      В спутники разве чужого не мог бы я взять?

      Но не заменит он брата родимого мне!

      Вы, что проходите здесь по тому же пути,

      Что ж не идете вы с тем, кто совсем одинок?

      Близких и братьев лишен человек, почему

      В горе ему на дороге никто не помог?

      Груша растет от деревьев других в стороне,

      Ветви раскинулись, густо листвой обросли…

      Так же один, без опоры скитаюсь вдали…

      В спутники разве чужого не мог бы я взять?

      Только чужие родных заменить не могли!

      Вы, что проходите здесь по тому же пути,

      Разве не жаль вам того, кто совсем одинок?

      Близких и братьев лишен человек – почему

      В горе ему на дороге никто не помог?

      В барашковой шубе с каймой из пантеры

      Ты с нами суров, господин наш, без меры.

      Другого ужели нам нет господина?

      Служили мы исстари правдой и верой.

      Рукав опушен твой пантерой по краю.

      Ты с нами жесток – мы в труде изнываем.

      Другого ужели нам нет господина?

      Мы старую верность тебе сохраняем.