LITMIR.BIZ

Скачать книгу

на вершину земель Кирван. Вы оба должны это увидеть.

      Повозка катилась вперед, трясясь и содрогаясь, пересекала овраги на грунтовке. И я тряслась вместе с ней.

      – Чертово лох, – пробормотал па. То было чудное ирландское название озера. Ох и хотелось же мне выучиться языку его предков, а значит, моих. Я пыталась подражать па, верно произносить слова, хотела понимать, о чем говорят плантаторы, когда поблизости солдаты в красной форме.

      – Держись, мелкая д… чертовка!

      Я резко повернулась к Николасу.

      Он сидел на другой стороне повозки и ухмылялся. Брат прошептал не «чертовка», а более грубое слово – «дерьмовка», которое с ним рифмовалось. Произнес богохульство голосом, что жег, точно адское пламя. Если бы я проделала подобное – ма отхлестала бы меня веткой. Но его ма уже умерла. Она никогда не бывала на Монтсеррате. Сначала я жалела сводного брата, но потом он принялся меня изводить, и я перестала.

      Мне было семь, ему десять, он изнемогал от жары в пыльном коричневом сюртуке и широкополой соломенной шляпе, что прикрывала его рыжевато-каштановые волосы. Тень от шляпы падала на серо-зеленые глаза и такой же ужасный крючковатый нос, как у па.

      Мне хотелось ему нравиться.

      Но он меня не любил.

      И с каждым днем чуть больше это показывал. Когда па не слышал, Николас шептал ужасные вещи, грязно шутил о цвете моей кожи – будто я до черноты поджарилась на солнце. Не хватает только смолы и перьев, говорил он с усмешкой.

      Но это не самое плохое.

      Его губы извергали ложь: что па не был моим па, эти слова пронзали мои кишки насквозь. Не питать ненависти к Николасу было тяжело. Брат хотел, чтоб мне не досталось ни капли отцовской любви.

      Священник, который исправил наши бумаги и записал нас с Китти как мулаток, дочерей па, проповедовал о прощении и мире.

      Почему Николас не мог унять свою ненависть? Он видел священника. Был на службе в лесу, как и все остальные.

      – Хочешь упасть, Долли? – Он сжал губы, будто собирался в меня плюнуть. – Твоя мать знает, как пасть низко. Все шлюхи знают!

      Как бы так треснуть его, да не попасть в беду? На белой коже останется синяк, а меня закуют в колодки. Бить белых цветным нельзя, неважно, каких они кровей.

      – Николас, о чем ты там говоришь Долли?

      – Что ей здесь не место! – огрызнулся тот. – Па, надо вернуть ее твоей шлюхе, Бетти.

      – А ну, умолкни, Николас. Ты еще не такой взрослый, могу и кнутом отходить.

      – Моя мать не так давно умерла, а ты…

      – Николас! – Па остановил повозку у обочины и поднялся с места. Тень большого мужчины легла на нас. – Николас, не говори так. Бетти не такая, как все, Бетти…

      – Твоя собственность, отец. Ты купил ее у работорговца на Гренаде.

      Па редко сердился, но от этих слов на шее у него вздулись вены.

      – Это мои дела. Придержи язык.

      – Да, сэр. – Брат сдулся и повесил голову.

      – То-то же, – сказал па и плюхнулся на сиденье.

      Повозка тронулась. Я отвела взгляд от брата, в горле застрял комок. Николасу

Скачать книгу