LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      – Полагаю, их это развлекло. Мы остановились у паба, чтобы они хорошенько рассмотрели машину.

      – Вы пошли в паб в деревне?

      – Пошли. Вы против?

      – Нет. Да, – говорит Розалинда. – Я хочу сказать, что могла бы не быть против. Если бы меня спросили.

      – На это я и надеялся. Начнем заново? На этот раз все как должно. После того, как я приму ванну. Я буду до скрипа чист и настолько приличен, что вы меня не узнаете. – Он улыбается, и его улыбка ослепляет, как вспышка фотографа.

      – Это звучит… приемлемо, – говорит Розалинда.

      – Вот вы умничка. Я знал, что вы окажетесь такой.

      – Вот как? И откуда же?

      Но он уже проскользнул мимо и взлетел по лестнице, перепрыгивая ступени и вытаскивая рубашку из брюк.

      – Бетти, ты набрала мне горячей воды?

      Розалинда остается ждать у дверей с неотвеченными вопросами и пригоршней заготовленных реплик.

      Кружение

      Чилкомб меняется с прибытием Уиллоуби. Даже не открывая глаз, Кристабель чувствует в воздухе искру. Она тихонько выбирается из кровати в тот же темный час, что и Моди, до того, как проснется кто-либо еще, но когда Моди отправляется в помывочную, чтобы приступить к утренним обязанностям, Кристабель на цыпочках спускается в кухню и выходит на улицу, к автомобилю Уиллоуби.

      Моди однажды сказала ей, что единственное достоинство ужасно ранних подъемов заключается в том, что прошлый день уже кончился, а новый еще не начался, и в этот промежуток весь дом принадлежит ей. Кристабель чувствует это, когда выходит под высокое иссиня-черное небо. Тишину нарушает только курлычущий крик дрозда, дорожка серебристых стежков во тьме. Этот бездыханный, тенистый мир полон возможностей. Чего бы она ни коснулась – станет ее.

      Автомобиль припаркован у конюшни и укрыт брезентом, под который нетрудно заползти. Вздернув подол ночной рубашки, Кристабель забирается на водительское сиденье и принимается изучать руль, приборную доску из полированного дерева и спрятанные за стеклом циферблаты, так и просящие постучать по ним пальцем. Она крутит руль из стороны в сторону.

      – Держитесь за шляпы, дамы.

      Иногда она оглядывается на заднее сиденье, где получила от дяди Уиллоуби тарталетку с джемом, которую есть пришлось пальцами, без тарелки и салфетки, пока он форсировал лужи, заставляя всех визжать.

      – Только тебе, – сказал он тогда, – делиться запрещено.

      – Я не делюсь, – ответила она, и он так задорно рассмеялся, что она не стала объяснять, что ей ничего не дают, поэтому и делиться нет возможности. Ей понравился его смех. Это был неодолимый звук, пушечным ядром несущийся сквозь обычный ход вещей. Кристабель встает на колени на кожаном сиденье и тянется к резиновой груше латунного автомобильного гудка.