Самый счастливый день - Виктория Токарева Русская литература. Большие книги

Скачать книгу

моя рарака, – сказала Лариска. – Если он есть, я обязательно выплыву… Конечно, мне до него как до Турции. Но я буду плыть к нему всю жизнь, пока не помру где-нибудь на полдороге.

      – Счастливая! – позавидовала я. – Знаешь, куда тебе плыть.

      – И ты знаешь, – серьезно сказала Лариска. – У тебя своя рарака. Талант.

      – А что мне с него?

      – Другим хорошо.

      – Так ведь это другим.

      – Ты будешь жечь свой костер для людей. Как древние греки. В этом твое назначение.

      – Значит, я буду жечь костер, а ты около него греться?

      – У меня свой костер, – сказала Лариска. – Костер любви.

      Подул ветер, вздыбил челку над чистым Ларискиным лбом.

      Мы побрели по тропинке Летнего сада, где когда-то Лиза встретила на свою голову Германна.

      – Давай споем, – предложила я. – Три, четыре…

      – А-а-а… – затянули мы с Лариской.

      У нас была такая игра: выбросить звук одновременно, как карту, – каждая свой, и слушать, в какой они сплетаются интервал – терция, секунда, секста…

      Сегодня получился унисон. Довольно редкое совпадение.

      – Давай еще раз, – сказала Лариска.

      – А-а-а-а… – затянули мы одновременно.

      Снова получился унисон. Мы остановились и засмеялись.

      Наверное, наши души были одинаково настроены в этот день, как два камертона, и отзывались Летнему саду одинаковым числом колебаний.

      У Баха было двадцать один человек детей: семь от первой жены и четырнадцать от второй. Эти дети, должно быть, шуршали за стеной, как мухи в кулаке. А Бах уходил в свою комнату, снимал парик и баловался на клавесине.

      Я не думаю, чтобы его одолевали сильные страсти, восторги упоения. Он раскладывал свою полифонию интуитивно, как гений, и точно, как математик. Поэтому я не люблю играть Баха с педалью.

      Я сидела дома, играла Баха и ждала Лариску. Сегодня Лариска должна была объявить Игнатию о своей любви и послушать, что он скажет в ответ.

      Я осталась дома, чтобы не являться на чтение партитур. А чтобы мой прогул не выглядел нарочитым, я не пошла в училище вообще.

      В дверь позвонили. Это с войны полов явилась Лариска с трофеями.

      Она медленно переступила через порог, вошла в прихожую. Качнулась к стене и припала лицом к обоям.

      – Перестань грызть стену, – сказала я. – Что случилось?

      Лариска молчала. Она стояла, раскинув руки, как Христос, если бы его прислонили к кресту не затылком, а лицом.

      – Что случилось? – испугалась я.

      Лариска не пошевелилась.

      – Ну, что? – допытывалась я.

      – Ничего, – вдруг спокойно проговорила Лариска и отошла от стены. – Я играла, потом перестала играть. Он спросил: «Чего же вы остановились?»

      – А ты?

      – Я стала играть дальше и доиграла до конца.

      – А потом?

      – Потом был звонок.

      – И ты ничего не сказала?

      – Он запретил.

      – Как? – не поняла я.

      – Глазами. Он так посмотрел, что я ничего не могла сказать.

      Лариска говорила тихо и без выражения. У нее не было сил

Скачать книгу