Скачать книгу

той скале и без иных причин

      Шалеет всякий, кто увидит морс.

      Под крутизной во столько саженей,

      Ревущее внизу.

      Гамлет хочет идти – ему жизнь «ничтожнее булавки», а что может сделать Дух его душе, бессмертной, как он сам? Но Горацио в удивительных словах предупреждает: Тень может заманить на край бездны, на вершину нависшего над ней утеса и там лишить его владычества над разумом, ввергнуть в безумие: вот что может сделать (и делает) Дух его душе. Одно место, одна бездна приводит в отчаяние каждого, кто услышит рев ее, ее подземный голос. Край, грань бездны, ее голос уже возбуждают безумие, лишают власти над разумом. В ясном и выпуклом до живописной рельефности образе рисуется здесь то или смысл того, что сейчас произойдет с принцем. Трудно представить себе высшую насыщенность реальной картины символической «двусмысленностью», таинственностью, иносказанием. Глубоко важно отметить: Горацио предсказывает, что Дух может Гамлета «лишить рассудка и столкнуть в безумие».

      Гамлет

      Опять кивает.

      Ступай! Иду!

      Марцелл

      Не пустим.

      Гамлет

      Руки прочь!

      Горацио

      Опомнитесь! Не надо.

      Гамлет

      Это – голос

      Моей судьбы, и, как Немейский лев,

      Бросаюсь я вперед, себя не слыша.

      Призрак манит.

      Все манит он. Дорогу, господа!

      (Вырывается от них.)

      Я в духов превращу вас, только троньте!

      Прочь, сказано! – Иди. Я за тобой.

      Призрак и Гамлет уходят.

      Здесь в последний раз схватывается Гамлет с прежней жизнью, с прежним миром. В этой символической сцене борьбы его с товарищами, боящимися, как бы он не переступил грани определенной, межи заповедной, последней черты, отделяющей мир от бездны, безумие от рассудка, в этой сцене удерживающих товарищей и попирающего сопротивление, рвущего в борьбе охватывающие его руки Гамлета сказывается с последней доступной искусству силой сценического именно воплощения художественного символа весь смысл его ухода «за черту», «за грань» и последней борьбы. «Это голос моей судьбы» – это зовет судьба, и он только следует за ней – «Я за тобой». В этих тревожно исступленных, все нарастающих и повторяющихся вскриках слышится отчаявшаяся решимость идти, следовать за судьбой, идти на ее зов, идти по ее мановению – хоть на край бездны, хоть в безумие. Горацио знает, что «призрак обезумил его».

      Горацио

      Теперь он весь во власти исступленья.

      Марцелл

      Пойдем за ним. Так оставлять нельзя.

      Горацио

      Пойдемте позади. К чему все это?

      Марцелл

      Какая-то в державе датской гниль.

      Горацио

      Наставь на путь нас, господи!

      Марцелл

      Идемте.

      Уходят.

      И опять в исключительно художественном, лаконическом и отрывочном разговоре, опять в отблесках, отзвуках встает с потрясающей силой яркости, как в эпиграфе к трагедии, как тень, как отблеск всего смысла ее, ее неизреченных глубин – и безумие муки Гамлета и безумие всей трагедии.

Скачать книгу