Скачать книгу

Сергеевича, маленькая, добродушного вида толстушка, такая же румяная, как и дети.

      – Вот, Лизонька, Наташа Иволгина, у которой стряслось несчастье – дедушка умер.

      Мы с Соней невольно переглянулись. Не верим даже, что у нашего «Грозного» в голосе нашлись такие мягкие, сердечные нотки. А он уже хлопотал у чайного стола: помогал жене и детям накладывать нам варенье и печенье на блюдечки, готовил бутерброды с колбасой и с сыром. И жена его так ласково обо всем меня расспрашивала, все больше про покойного дедушку и что я думаю дальше предпринять.

      Я все чистосердечно им рассказала: и про письмо с дедушкиной последней волей, и про мой скорый отъезд в Питер.

      Услышал про все это Иван Сергеевич, вскочил со стула и забегал по столовой.

      – Ужасно все это, Иволгина. Как же можно гимназию бросать? Да ведь это… это…

      Он не договорил и в волнении взъерошил себе по привычке волосы.

      – Что ж делать! – отвечаю ему. – Такова была, Иван Сергеевич, дедушкина последняя воля.

      Он горячо и взволнованно заговорил о пользе образования, и странности дедушкиной последней воли, и о необходимости поступить вопреки ей.

      Я все внимательно выслушала, а потом стала оправдывать дедушку.

      – Дедушка не хотел никому причинять из-за меня забот. Он сам терпел много лишений в жизни и научился ценить каждый грош, зная, как дорого он достается рабочему человеку.

      – Жаль мне вас бесконечно, – продолжал Кулькин, – свернете вы из полосы света прямо в темноту.

      Я понимала, что он прав, но все же его слова не повлияли на мое решение.

      После чая, когда мы, дети, вышли в гостиную и сели играть в лото, старший сын Кулькиных, Ваня, лукаво улыбнулся и сказал:

      – А мы знаем, что ваши гимназистки нашего папу «Иваном Грозным» прозвали и боятся его уроков пуще огня.

      Соня Измайлович покраснела как рак и стала отнекиваться. А я и говорю:

      – Что ж, это правда… Только ведь никто не знает, сколько чуткости у вашего папы таится в душе.

      – Только не по отношению к лентяйкам, – оправившись, вмешалась Соня, – тут он и вправду не знает жалости.

      – И поделом. Математика – такая важная наука, – тоном взрослого заявил восьмилетний Лева Кулькин, самый младший из ребятишек, – что ее необходимо знать с самых юных лет.

      Все так и прыснули со смеха. Даже я, несмотря на свое горе, не могла удержаться от улыбки. Уж очень был забавен этот маленький человечек, корчивший из себя взрослого. Мы еще долго говорили о гимназии. Потом высокая худенькая Катя села за пианино и начала играть что-то грустное и такое красивое, чего невозможно объяснить словами. Страшно люблю я всякую музыку, а печальную и подавно. А тут еще я вспомнила, как эту самую мелодию слышала как-то с дедушкой в кинематографе… И так живо представила себе его, живого, здорового, любящего, ласкового… А потом вспомнила, что ни когда, ни когда его уже не увижу, что ушел навеки от меня дедушка, и такое отчаяние охватило меня, такая скорбь наполнила

Скачать книгу