Бог, Рим, народ в средневековой Европе - Коллектив авторов Polystoria

Скачать книгу

его отец, Мстислав Владимирович, нарек княжьим именем в честь собственного деда, Всеволода Ярославича.

      Однако, при всем своем новаторстве, революционером в области имянаречения Владимир все же не был. Действуя не вполне тривиально, князь продемонстрировал свою бесспорную принадлежность к традиции, предписывающей давать сыновьям имена прямых предков по мужской линии. Он пожелал воспользоваться самым главным из них – именем собственного отца, Святослава Игоревича[123]. Разумеется, подобный выбор совершенно естественен как для родового, так и для собственно династического обихода. Более того, коль скоро дед умер прежде, чем у него начали рождаться внуки, его имя с наибольшей вероятностью должно было достаться первому из них. В семье же Владимира происходит нечто куда менее однозначное.

      Из тех сыновей, сведения о которых донесли до нас источники, Святослав, сын Владимира Святославича, заведомо не был самым старшим. Святополк и Изяслав явно появились на свет ранее, однако им от двухосновного дедова имени досталось лишь по одному элементу (свят– и слав– соответственно). Далее же порядок следования сыновей Владимира оказывается совсем уж неопределенным и гадательным, а точкой отсчета в нем поневоле предстает Ярослав Владимирович, Ярослав Мудрый, к 1030-м годам сосредоточивший всю власть над Русью в своих руках. При этом невозможно даже безапелляционно утверждать[124], был ли интересующий нас Святослав старше или моложе Ярослава, хотя последнее представляется более вероятным.

      Так или иначе, с одной стороны, мы можем быть уверены, что «дедне» имя Святослав достается отнюдь не первенцу князя, а с другой – не менее очевидно, что использование такого имени как в общеродовом, так и, собственно, в династическом узусе – шаг особой семиотической значимости. Вообще говоря, неожиданные ономастические ходы средневековых династов часто связаны с некой новой перспективой, которую нарекающий стремится задать в истории собственной семьи. В свое время наречение первого Святослава, Святослава Игоревича, и маркировало подобного рода смену вех в семье пришлых варягов – родители со скандинавскими именами, Игорь и Ольга, дают своему сыну-наследнику славянское двухосновное имя, тем самым подчеркивая свое отделение от скандинавской родины и окончательное врастание в ту культурную среду, где их потомкам предстояло навсегда остаться и править[125].

      В то же время, говоря об использовании деднего имени как такового, можно вспомнить, например, о выборе имен для сыновей Карла Великого. Известно, что Карл, сын Пипина Короткого, сначала передал отцовское имя своему первенцу, вошедшему в историю как Пипин Горбатый. Спустя некоторое время после развода с его матерью, заключения нового брака и появления в нем детей Карл пожелал иначе распределить наследование властных полномочий и переименовал в Пипина своего третьего сына, прежде нареченного Карломаном[126].

Скачать книгу

<p>123</p>

Напомним княжеские имена сыновей Владимира, расположив их в алфавитном порядке: Борис, Всеволод, Вышеслав, Глеб, Изяслав, Мстислав, Позвизд, Святополк, Святослав, Станислав, Судислав, Ярослав.

<p>124</p>

В знаменитых списках сыновей крестителя Руси он всегда помещается после, а не до детей Рогнеды, среди которых назван Ярослав. Однако поскольку дети Владимира сгруппированы здесь по принципу происхождения от одной матери, а Владимир, ни будучи язычником, ни став христианином, не придерживался моногамии, то из подобной схемы невозможно вычленить линейную последовательность появления его детей на свет.

<p>125</p>

Обратим внимание, что из семьи скандинавское по происхождению имя Игорь в ту пору отнюдь не исчезло. Его получает некто, по всей видимости, принадлежавший к одному поколению с князем Святославом. Во всяком случае, в договоре Руси с греками 945 г. фигурирует Игорь «нети Игоревъ» (ПСРЛ. Т. I. Л., 1926. Стб. 46). Термин «нети», вообще говоря, нехарактерный для летописного узуса, да и в целом нечастый на русской почве, означает младшего родича, прежде всего племянника, быть может, внука или внучатого племянника. Следы этого персонажа теряются, однако самое имя не утратилось и в дальнейшем. Со временем его получит один из внуков Владимира Святославича, а позднее – и ряд других представителей династии.

<p>126</p>

При этом старший брат Карломана/Пипина, рожденный в том же браке, получил имя Карл, т. е. стал тезкой родного отца. Ни в Скандинавии, ни на Руси X в. столь прямолинейный способ десигнации наследника был бы невозможен – в интересующую нас эпоху здесь еще соблюдался архаический запрет на наречение сына именем живого отца или деда.