LITMIR.BIZ

Скачать книгу

я Бабаедово, перевожу семью в рабочий поселок на реке Ухле, словом, на стекольный завод вертаюсь. Я ж был мастером не из последних. А в деревню в войну переехал, дак… Семью ж от голода спасал. Да вот который год бьюсь, бьюсь, а толку – пшик!

      – От как! – с грустью покачал головой Вениамин и посмотрел на меня так, будто вот-вот заплачет. Мне подумалось: «Худо ему будет без меня! Кто ему капли в глаза закапает так, как это делала я? Кто оторванную пуговицу пришьет, рукавицы поштопает? А кто ему почитает сказки, он их любит не меньше детишек. Жалко мне дядю Вениамина.

      Он тихий, совестливый и безотказный молчун. И самый добрый. Сколько раз украдкой от Анели и Адама вкладывал в мою сумку-мешочек краюшку хлеба с куском ветчины, такое случалось даже в дни великого поста. Мы с Аней просили у Бога прощения и с огромным удовольствием уплетали эту замечательную еду на большой переменке в школе, поминая добрыми словами дядю Вениамина.

      Отец сходил в школу к Дмитрию Ивановичу и взял справку, что я закончила второй класс Кузьминской четырехлетней школы. А когда он вернулся и стал благодарить Атрашкевичей за то, что они меня «пригрели», я побежала прощаться с Дмитрием Ивановичем и ребятами.

      Баба Ева позвонила на переменку.

      – Покидаешь наше Кузьмино? Ну-ну, раз с семьей едешь. А то нехай бы себе выучилась тут, – сказала она.

      Ребята высыпали из класса, окружили меня, стали расспрашивать, куда я еду и почему. Далеко ли эта речка Ухля и стекольный завод? И что на этом заводе делают? Аня обняла меня, светлая слезинка горошинкой покатилась по ее упругой румяной щеке. Костя Шорох отвернулся к окну, и ребята не убегали на улицу озорничать, стояли кружком и уже ни о чем не спрашивали, а только молча смотрели на меня, и я поняла по их глазам, что все они сожалеют о моем отъезде.

      Дмитрий Иванович взял меня за руку и увел в учительскую, усадил напротив себя на стул.

      – Я верю, что ты станешь хорошим человеком. Желаю тебе на новом месте самого доброго. Очень хорошо, что в поселке, куда уедешь с отцом, есть школа-семилетка. Закончишь ее – это уже великое дело, а там иди учиться дальше.

      – А я вас, Дмитрий Иванович, буду всегда помнить, потому что вы очень добрый.

      – Будь счастлива. И поспеши: тебя ждет отец, он торопится.

      Аня Седых, Костя Шорох и Саня Грибок прибежали вслед за мной к Атрашкевичам, Дмитрий Иванович отпустил их с урока проводить меня. Атрашкевичи с трудом усадили их за стол: ребята стеснялись. Перекусив на дорогу, мы попрощались с Атрашкевичами, уселись на сани, и конь повез нас знакомой дорогой. Я оглянулась: старики Атрашкевичи, все трое, стояли рядком, сложив на груди руки, большие, изработанные, и смотрели нам вслед…

      Мои кузьминские друзья проехали с нами километра два, попросили отца остановиться, придержать коня и, соскочив на обочину дороги, долго махали руками, затем круто повернулись и пошли мимо ельничка в свое родное Кузьмино.

      Вот так и ушли они из моей жизни, оставив о себе светлую, щемящую память.

      – Жалко тебе, дочка, Кузьмина?

      – Жалко…

      Он

Скачать книгу