Седьмое лето - Евгений Пузыревский

Скачать книгу

бега после еды или большого количества выпитой жидкости, жгло, натёртые ковром, ладони, болели мышцы рук и ног, но, при этом, почти не было пота. Странно, ведь потели все, кого он знал. Мама – ходившая летними днями с тёмными разводами подмышками, папа – с мокрой спиной и обматывающий полотенцем голову перед тяжелой работой, чтоб не заливало глаза, сёстры Дубцовы – неизвестно когда умудряющиеся потеть, но носившие невыветривающийся аромат в своих, редко сменяющийся, одеждах. На этом круг его знакомств замыкался.

      А может, я не такой как все?

      Мама – не мама, папа – не папа, а я… Нет! Не хочу быть «Не Я»! Всё – забыли и не вспоминаем.

      «Помню, как я становился в угол и старался, но никак не мог не думать о белом медведе»[4]

      Первая половина пути далась очень тяжело, но после того, как мама пересекла экватор дома, пошло легче. Толи приноровился, толи пол тут смазал лучше. Или же мама, в очередной раз, помогла сыну и стала, необъяснимым образом, легче. В итоге, через два часа «Ковровой операции», раскрасневшие и побелевшие, двое кровных, добрались до выхода из дома.

      12

      «Совершенство письма таится в правильном педагогическом воспитании, многократном упражнении и чистоте души»[5]

      Мать и сын сидели за письменным столом, выводя плакатным железным пером, ровные чернильные буквы на бумаге.

      Марина Алексеевна имела колоссальную выдержку и усидчивость, которые оказались незаменимыми способностями, когда, сама того не ожидающая девочка, случайно стала специалистом по каллиграфии.

      Ей было шестнадцать.

      В ту пору она еще не растолстела и страдала от своей худобы, в тайне завидуя своим округлившимся немногочисленным подругам, выпуклые формы которых уже привлекали посторонние взгляды. А она? «И жопа плоская «под стул», и грудь из двух сосков» – думала Марина, разглядывая своё голое тело в зеркале.

      Но как же хочется быть желанной!

      Операции по внедрению силиконовых имплантатов ещё были на заре своей истории и простая советская девушка, даже не слышала об их существовании. Поэтому всё решалось устоявшимися годами способами – народными. Что только Марина не перепробовала, и чай пила только с молоком, и ела только зелёные яблоки, и рисовала йодные сеточки, и пила отвар изо ржи, ячменя, проса, кукурузы, и обёртывалась на ночь рисовой кашей, и массировала руками, и массировала струями воды в душе, и каждый день проглатывала по треть стакана прокипяченного, на водной бане, отвара из шишек хмеля. Но всё было бесполезно, только менструальный цикл нарушила.

      И тут появился взгляд.

      Сначала осторожный, чтоб не заметили, потом чуть смелее, а в конце уже ничем не прикрытый. Но эта неприкрытость была адресована лишь только ей одной и не для официальной Марины Алексеевны, а для нежно-интимной Мариночки.

      Остальной же мир продолжал существовать в своей обыденной жизненной параллели, не замечая двоих новообразованных любовников.

      Да

Скачать книгу

<p>4</p>

Лев Толстой «Воспоминания»

<p>5</p>

Якут Мустасими – крупнейший каллиграф тринадцатого века, мастер шрифта «насхи»