LITMIR.BIZ

      Следующие полгода слились для Оси в одну сплошную очередь. Шпалерная с передачами, приёмная НКВД с неизменным ответом «под следствием», снова Шпалерная, приёмная прокурора с тем же неизменным ответом. В один из визитов в НКВД вместо обычного грубоватого майора её принял молодой щеголеватый капитан, выслушал без особого интереса её уверения, что Яник ни в чём не виноват, сказал сухо, что следствие разберётся. В комнату вошёл ещё один человек, капитан оживился, сказал Осе со смешком: «А вот и следователь вашего мужа, его и спросите, в чём мужа обвиняют». Вошедший глянул неодобрительно, сказал нехотя:

      – Тарновский? Ваш муж обвиняется в контрреволюционной деятельности и измене Родине.

      – На каких основаниях? – спросила Ося.

      – На основании его участия в контрреволюционном заговоре, – ответил следователь и вышел из комнаты.

      – Вы можете облегчить участь мужа, если поможете следствию, – сказал капитан. – Вспомните, где ваш муж бывал, с кем общался.

      – Не думаю, что мой муж будет рад облегчить свою участь ценой доноса, – сказала Ося.

      – Я думаю, что вы ошибаетесь, – ласково сказал капитан. – Я думаю, что он будет рад всему, что может облегчить его участь.

      Ося представила, что такие ласковые капитаны вытворяют в своих застенках, тряхнула головой, отгоняя ледяной, парализующий страх.

      – Подумайте ещё раз, – вставая из-за стола, предложил капитан.

      – Вряд ли я приду к другому выводу, – собрав всё своё мужество, сухо ответила Ося.