Скачать книгу

а не пользоваться чужими…

      Сама пишу и, представляя тебя читающим эти строки, ловлю смутное ощущение твоего несогласия и недовольства. Поверь мне, милый, меньше всего мне бы хотелось вызывать в тебе такие чувства. Меньше всего… Но знаю, что вызову…»

      Недовольство – мягко сказано. Внутри у Виктора всё клокотало. Сам себе напоминал закипающее перед бурей море. Хорошо ещё, что накатывающие неприятные волны были невысоки, и хоть вызывали учащённое сердцебиение, шквалом пока не грозили.

      – Спокойно… спокойно… спокойно…

      Негромко уговаривая сам себя, он нарочито медленно отложил тетрадь. Так же аккуратно взял бокал, сделал глоток. Глубоко вдохнул и, задерживая дыхание, выдохнул.

      – Спокойно…

      Ну, захотелось человеку поговорить по душам. Ну, решил он сделать это в письменной форме. Имеет право! Отчего Ленка, так неохотно идущая в прямом общении на обсуждение темы ревности, сейчас решила разоткровенничаться? Это, скорее всего, вопрос риторический. Пойди пойми этих женщин! А ведь он пару раз сам затевал такие разговоры. Он ни на секунду не сомневался, что она его тоже ревнует. А как же иначе?! И его это нисколько не огорчало, даже, признаться, в глубине души радовало. Именно радовало и именно как определённый показатель любви. А все эти буквоедческие перестановки – «ревность, верность» – это так, для малышей, желающих чем-то занять свой мозг. И эта ненужная патетика – к чему она?

      Он даже не собирается вдумываться во все эти вопросы и получать никому не нужные ответы. Всё это чепуха! Всё! Сама же говорит о ясности и понятности, и сама же всё так запутывает!

      Очень хотелось отмахнуться, пропустить мимо и ушей, и глаз эти её последние выводы и утверждения. Очень… Но что-то не давало. Какой-то едва уловимый звоночек внутри резонировал не в такт этому желанию. И настойчиво требовал к себе внимания. Он задумался. На лице застыло строптиво-брезгливое выражение, явно отражающее неприязнь к этому звоночку. Оно заметно усилилось, когда он понял, что звоночек не один. Их три.

      Да, три момента обрисовывались в его представлении, мешающие обратить Ленкино изложение понятия «ревность» в ничего не значащую, просто отдающую своеобразием, шутку. Три… Первый заключался в том, что, несмотря на его уверенность в собственной непогрешимости и безукоризненном поведении, эта её фраза – «живущий в ревности, сам неверен» – как ему показалось, неясно намекала на нечто нехорошее. И слабая попытка уговорить себя, что это сказано лишь в контексте Ленкиной общей мысли, и конкретные намёки совершенно неуместны, осталась безуспешной. Он-то точно знал, что он любит лишь её одну. И давно забытая пара ни к чему не обязывающих, мимолётно подвернувшихся случаев удовлетворения его мужских амбиций никак не могла быть свидетелем обратного.

      Он верил лишь в одно – если человек не знает об измене, то её и нет. Всё просто – узнал о факте, да, значит так и есть. Не узнал – нет ничего, и незачем строить домыслы и предположения, основанные

Скачать книгу