LITMIR.BIZ

      подгнившие персики заката, ее губы со вкусом пудры,

      урфинджюс деревенской тишины,

      просверленный дрелью тягучего «му-у-у».

      надень же свой вечерний голос,

      будто все у нас хорошо – ласковый, драгоценный,

      как золотая кайма на чашке из детства.

      успокой.

      двухметровый черный пудель смотрит в окно

      или это шелковица вошла в наш дом

      и уселась на диван, уперлась ветками в нас?

      мы зачали друг друга, эти миры.

      полуголая, в одних колготках, ты стоишь у окна,

      свет выключен. эйфелева женщина,

      накинь на себя мятную мантию текучих огней.

      выделяемся на синеве ночи, мы —

      как следы зубов на спелой сливе.

      кошка тумана вылизывает тощих дрожащих котят.

      мороси и деревья растворяются,

      растворяются, растворяют

      легким движением пера.

      арфа гардин, и ты медленно перебираешь

      волны, как струны. вот я и пришел.

      наша связь – земная, неземная,

      и сумрака сиреневый кенгуру.

      и мы в сумке, обнявшись, не спим —

      головастики миров. и желтая жаба луны

      лопает всех…

      летний дождь —

      идиот неба —

      сиреневый, прозрачный,

      жует луковицу. прозрачные листья капель

      хрустят на жестяных деснах

      подоконника,

      а ты смотришь из окна, прорубленного в бетоне,

      на город город город —

      ящерицу в ящере.

      ты думаешь о ней, о жизни и о том,

      как вальсируют годы

      прожитые.

      это танец небоскребов —

      тяжелый, грандиозный, сокрушительный